Безымянная гора - Роберт Шекли

Роберт Шекли

Безымянная гора

Когда Моррисон вышел из штабной палатки, Денг-наблюдатель посапывал в шезлонге, приоткрыв во сне рот, Моррисон осторожно обошел его, чтобы ненароком не разбудить. Неприятностей и так хватало.

Ему предстояло принять делегацию аборигенов, тех самых, что барабанили в скалах. А потом проконтролировать уничтожение безымянной горы. Его помощник, Эд Лернер, находился уже на месте. Но прежде необходимо разобраться с последним происшествием.

Когда он пришел на строительную площадку, был полдень, и рабочие отдыхали, привалившись к своим гигантским машинам, жуя бутерброды и потягивая кофе. Все выглядело обыденно, однако Моррисон достаточно долго руководил перестройкой планет, чтобы не заметить дурных признаков. Никто его не поддевал, никто не заводил разговоров.

На сей раз пострадал бульдозер «Оуэн». В кабине осевшей на мосты машины дожидались два водителя.

— Как это произошло? — спросил Моррисон.

— Не знаю, — ответил водитель, вытирая заливающий глаза пот. — Дорога словно вспучилась.

Моррисон хмыкнул и пнул громадное колесо «Оуэна». Бульдозер мог свалиться с двадцатифутовой скалы — и даже бампер у него не погнулся бы. Это была одна из самых прочных машин. И вот уже пятая выходит из строя.

— Здесь все идет кувырком, — сплюнул второй водитель.

— Вы теряете осторожность, — сказал Моррисон. — Тут не Земля. С какой скоростью вы ехали?

— От силы пятнадцать миль в час, — ответил первый водитель.

— Ага, — иронично поддакнул Моррисон.

— Святая правда! Дорога будто вспучилась, а потом провалилась…

— Ясно, — сказал Моррисон. — Когда до вас дойдет, что тут не скоростное шоссе? Я штрафую обоих на половину дневного заработка.

Он повернулся и зашагал прочь. Пусть лучше злятся на него, но забудут свой суеверный страх перед этой планетой.

Моррисон направился к безымянной горе. Из лачуги радиста высунулась голова.

— Тебя, Морри. Земля.

Даже при полном усилении голос мистера Шотуэлла, председателя правления «Транстерран Стил», был едва слышен.

— Что вас задерживает?

— Происшествия, — коротко доложил Моррисон.

— Новые происшествия?

— Увы, сэр, да. Наступило молчание.

— Но почему, Моррисон? Спецификация указывает мягкий грунт и терпимые условия. Разве не так?

— Так, — нехотя признал Моррисон. — Полоса неудач. Но мы ее осилим.

— Надеюсь, — сказал Шотуэлл. — Искренне надеюсь. Вы торчите почти месяц и не то что города — дороги не построили! У нас уже пошла реклама, публика интересуется. Туда собираются ехать люди, Моррисон! Промышленность и предприятия сферы обслуживания!

— Я понимаю, сэр.

— Безусловно, понимаете. Но они требуют готовую планету и конкретные сроки переезда. Если их не дадим мы, то даст «Дженерал Констракшн», или «Земля-Марс», или «Джонсон и Герн». Планеты — не такая редкость. Это тоже понятно?

С тех пор как начались происшествия, Моррисон с трудом держал себя в руках Теперь его внезапно прорвало.

— Какого черта вы от меня требуете?! — заорал он. — Думаете, я затягиваю специально? Можете засунуть свой паршивый контракт…

— Ну-ну, — поспешно заюлил Шотуэлл. — Лично к вам, Моррисон. у нас нет никаких претензий. Мы верим — мы знаем! — что вы лучший специалист по перестройке планет. Но акционеры…

— Я сделаю все, что в моих силах, — сказал Моррисон и дал отбой.

— Да… — протянул радист. — Может, господа акционеры сами изволят пожаловать сюда со своими лопатами?..

Лернер ждал на Контрольном Пункте, мрачно взирая на гору. Она была выше земного Эвереста. Снег на склонах в лучах полуденного солнца отливал розовым.

— Заряды установлены? — спросил Моррисон.

— Еще несколько часов. — Лернер замялся. Помощник Моррисона был осторожным, низеньким, седеющим человеком и — в душе — противником радикальных перемен. — Высочайшая вершина на планете… Нельзя ее сохранить?

— Исключено. Именно тут нам нужен океанский порт.

Лернер кивнул и с сожалением посмотрел на гору.

— Печально. На ней никто не побывал. Моррисон молниеносно обернулся и кинул на помощника испепеляющий взгляд.

— Послушай, Лернер, я отлично сознаю, что на горе никто не побывал, я вижу символику, заключающуюся в ее уничтожении. Но ты знаешь не хуже меня, что от этого никуда не деться. Зачем растравлять рану?

— Я не…

— Мне платят не за пейзажи. Я терпеть не могу пейзажи! Мне платят за то, чтобы я приспосабливал планеты к конкретным нуждам людей.

— Ты сегодня нервный, — произнес Лернер.

— Просто воздержись от своих намеков.

— Ну хорошо.

Моррисон вытер вспотевшие ладони о штаны и виновато улыбнулся.

— Давай вернемся в лагерь и посмотрим, что затевает этот проклятый Денг.

Выходя, Лернер оглянулся на безымянную гору, красным контуром вырисовывавшуюся на горизонте.

Даже планета была безымянной. Немногочисленное местное население называло ее Умха или Онья, но это не имело ровно никакого значения. Официальное название появится не раньше, чем рекламщики «Транстерран Стил» подыщут что-нибудь приятное на слух для миллионов потенциальных поселенцев. Тем временем она значилась просто как Рабочий Объект 35. На планете находилось несколько тысяч людей и механизмов; по команде Моррисона они станут разравнивать горы, сводить леса, изменять русла рек, растапливать ледяные шапки, лепить континенты, рыть новые моря — словом, делать все, чтобы превратить Рабочий Объект 35 в еще один подходящий дом для уникальной и требовательной цивилизации гомо сапиенс.

Десятки планет были перестроены на земной манер. Рабочий Объект 35 ничем из них не выделялся, тихий мир спокойных лесов и равнин, теплых морей и покатых холмов. Но что-то неладное творилось на кроткой земле. Происшествия, выходящие за пределы любых статистических вероятностей, порождали нервозность у рабочих, а та, в свою очередь, вызывала новые и новые происшествия. Бульдозеристы дрались со взрывниками. У повара над чаном картофельного пюре случилась истерика. Спаниель счетовода укусил за лодыжку бухгалтера. Пустяки вели к беде.

А работа — незамысловатая работа на незамысловатой планете — едва началась.

Денг уже проснулся. Он сидел в штабной палатке и прищурившись глядел на стакан виски с содовой.

— Как идут дела? — бодро поинтересовался он.

— Прекрасно, — отозвался Моррисон.

— Рад слышать, — с чувством сказал Денг. — Мне нравится наблюдать, как вы, ребята, трудитесь. Эффективно. Безошибочно. Все спорится. Любо-дорого смотреть.