Тухачевский против зомби. X-files: секретные материалы советской власти - Братья Швальнеры

Тухачевский против зомби

X-files: секретные материалы советской власти

Братья Швальнеры

Доброму другу Никите Савонину

в знак благодарности за подаренный

образ главного героя – вы и впрямь очень похожи

© Братья Швальнеры, 2017

ISBN 978-5-4485-0362-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая – О том, как большая наука и настоящие чувства вечно вредят друг другу

– …И именно поэтому принято считать, что Антонов-Овсеенко является не только основоположником теории «оккупации собственных территорий», но и устройства концлагерей, которые, как видим, в СССР появились задолго до гитлеровской Германии…

Никита сидел на лекции профессора Никитина и плохо слушал то, что говорил лектор – его внимание было сосредоточено на переписке с девушкой, которая, как всегда бывает в подобных случаях, крайне не вовремя потребовала внимания к своей персоне. Лекция была интересной и важной – и потому, что Никита вообще любил учиться и был отличником, и потому, что тема его дипломной работы была как раз посвящена Тамбовскому восстанию крестьян, о чем говорил профессор. Но – женщины! – где им понять мужскую логику? Если уж она требует беседы, то отказать ей, сославшись на занятость в университете, означает не просто смертельно обидеть ее тонкую душевную организацию, но и лишить себя столь необходимого в студенческом возрасте секса. А последнее негативно скажется и на здоровье, и на учебе.

«Во сколько сегодня освободишься? Можешь пораньше?»

«Еще три пары, последний семинар. Раньше 16 не получится».

«Блин, я так хотела в кино успеть. „Невесту“ показывают последний день, и сеанс начинается ровно в 16 (((… Печалька».

«Ну на другое сходим».

«На другое не хочу…» И – по традиции – куча грустных смайликов…

Инга была невероятно красивой девушкой. И как она – двухметровая блондинка с ногами от ушей, губами, глазами и прочей, столь важной для девушек атрибутикой – взглянула на пусть смазливого, но ничем особо не отличающегося от остальных ботаника с весьма средним для студента достатком – оставалось для Никиты секретом вот уже полгода, что они были вместе. Первое объяснение, что приходило в голову, было известное «женщины любят ушами». Никита был на редкость умный парень, но одним умом не проживешь. Инга много раз советовала ему устроиться на подработку, чтобы не жить за счет родителей и иметь больше финансовой независимости – дескать, женщины любят самостоятельных мужчин да и ее потребности как девушки из «высшего общества» несколько… кхм… отличаются от его возможностей. Но родители были против – они обеспечивали его (не так, правда, как ее родители, но все же) и настаивали на том, чтобы он закончил институт «как положено», а подработка во внеурочное время может отвлечь от учебных занятий. Да и потом слова Инги пока оставались только словами. Правда, она была девушкой достаточно властной – так, что со стороны Никита походил на подкаблучника, чем вызывал неприязнь и насмешки со стороны знакомых. Но, рассуждал он, если ставить на одну чашу весов сложности их отношений с Ингой, а на другую – их приятные моменты, то вторая явно перевешивает и ради ее содержимого можно и потерпеть.

«Прости, малышка, просто мне для диплома этот семинар очень важен…»

«Ладно, тогда заеду за тобой к 16».

«Целую».

С чувством глубокого удовлетворения Никита отложил телефон и приготовился было внимать профессору, как внезапно прозвеневший звонок внес коррективы в его планы.

На перемене к нему подошел Кирилл Осетров.

– Конспект дать?

– Какой? Зачем? – не сразу понял Никита

– Лекции. Тебе по этой теме диплом писать, а ты всю пару писал что-то другое…

Сокурсник опустил глаза.

– Любовная любовь…

– Понимаю, только…

– Что «только»? – насторожился Никита.

– Ты ведь знаешь, кто она такая.

– И кто же? – судя по тону, он уже приготовился отстаивать честь любимой всеми подручными средствами. Еще минуту – и он бы изрек что-то вроде «Встретимся на Черной речке!»

– Она тебе не пара… Она избалованная, мажористая, из богатой семьи… Ты, что, серьезно планируешь будущее с ней?

– А тебе-то какое дело? – Никита знал, что Инга нравится Кириллу не меньше, чем ему самому, и он только и ждет, чтобы место возле нее оказалось вакантным. Только почему-то никак в этом не признается.

– Да потому что все равно ничего не выйдет. Только зря время потратишь. Ты у нее не первый такой.

– Критика должна быть конструктивной…

– Что имеешь в виду?

– Критикуешь – предлагай.

– Господи, да за тобой такие девчонки бегают, а ты… Польстился на искусственную красоту.

– Слушай, Осетров, ты кажется конспект предлагал. Так вот давай конспект и дуй по своим делам, нечего в чужую жизнь лезть!

Никита списывал поведение товарища на ревность – все мы в такие минуты становимся похожи друг на друга. Но юности свойственно быстро забывать дурное – то же произошло и с Никитой, стоило ему в 16 часов выйти… нет, вылететь из здания института и направить к парковке, где его по традиции ждал знакомы красный кабриолет, за рулем которого сидела Инга. Красивая машина словно бы добавляла красоты этой еще юной, но уже женщине – нельзя было не позавидовать Никите в ту минуту, когда он, на глазах у своих товарищей, нежно поцеловал любимую и запрыгнул на переднее сиденье ее автомобиля, чтобы с ветерком прокатиться по Москве и провести остаток дня в обществе куда приятнее, чем общество книг и архивных документов.

– Как прошел день? – поинтересовалась спутница, когда они во весь опор летели по Варшавке в сторону центра.

– Обычно. Лекции, семинары. Как у тебя?

– И когда только закончится эта твоя учеба? Встречаемся всего полгода, а впечатление такое, будто ты учишься всю жизнь и до скончания века будешь заниматься только этим…

– Не ворчи, прошу тебя. Каких-то полгода, защита диплома – и все, все позади.

– А впереди?

– Что впереди?

– Вот именно – что впереди? Карьера преподавателя вуза? Вечный старпреп с надеждой защитить кандидатскую?

– Ну что ты начала… И почему ты обо мне так плохо думаешь? – он сделал вид, что обиделся. В такие минуты ей становилось немного жаль его – а жалость в глазах женщины всегда сильнее, чем любовь. Она погладила своего «львенка», как обычно называла его в минуты страсти, по голове и улыбнулась ему.

– Мой день тоже как обычно. Встала в 12, объехала пару магазинов – ничего интересного. Как насчет кофе?

– С удовольствием, – широко улыбнувшись, поддержал ее инициативу Никита.

Спустя полчаса они сидели в кафе на Красной площади – Инга особенно любила это в общем ничем не примечательное заведение, ведь именно в нем, по ее словам, царила некая особая атмосфера роскоши, позволявшая ей в полной мере почувствовать себя частью столичного бомонда. Для Никиты же, не знакомого с этой атмосферой так близко, как его девушка, выражалась она только в ценниках карты бара. Однако, ему это место тоже приглянулось – пока она находилась здесь, ее настроение было ветреным и податливым, она с интересом (может, напускным) слушала его рассказы о разных исторических личностях и не скупилась на комплименты. Истина о том, что женщины все же любят ушами, находила подтверждение в его глазах.

– Слушай, откуда ты все это знаешь? – открыв рот, интересовалась она.

– Читаю много.

– И все? Я вот тоже читаю, а рядом с тобой ощущаю себя просто глупой как пробка…

– Ты женщина. Твой ум – в другом.

– В чем же?

– В сохранении домашнего очага, в создании той самой атмосферы, в которой твой муж должен и может творить, приближаться к искусству, науке, к работе в целом…

– Ты всерьез считаешь, что я на это способна?

– Вне всяких сомнений.

Инга посмотрела на него полными любви глазами и нежно поцеловала…

На Москву опускался вечер. Только тот, кто встречал удивительные московские закаты в вечерний час, так хорошо описанный Булгаковым на Патриарших прудах, помнит ту чудесную ауру. Воздух будто наполняется ароматами лета, на душе становится необычайно тепло и в то же время – волнительно от предвкушения интриги, которую всегда несет в себе столичный вечер. Алая полоска протянулась вдоль горизонта, отсвечивая на лицах посетителей этого кафе, пассажиров, выходящих из метро, автолюбителей, застрявших в традиционных – таких же достопримечательностях Москвы как Кремль или мавзолей – пробках и обещая скорое наступление нового дня, не менее прекрасного, чем уходящий…

…Красивый красный «пежо» без верха стоял в лесополосе неподалеку от проспекта Вернадского. Романтика московского летнего вечера не могла пройти мимо него – автомобиль качался под ударами двух молодых и страстных тел, неистово любящих друг друга. Доносились жаркие стоны, одежда влюбленных была раскидана на земле вокруг машины – в такие минуты люди, как правило, меньше всего заботятся о внешнем виде. Наконец последние исступленные фрикции сотрясли их, воздух на мгновение озарил вскрик высшей неги и наступила тишина…