В плену мое сердце - Джэсмин Крейг

Джэсмин Крейг

В плену мое сердце

1

Мистер Губерт, менеджер по кадрам, встал и вежливо улыбнулся, давая понять, что разговор окончен.

– Желаю успеха, Эми, – сказал он. Не сомневаюсь, что наш новый президент учтет мои рекомендации и предложит вам работу в нашей корпорации.

Эми секунды две помедлила в нерешительности, а потом ответила на рукопожатие.

– Спасибо. – Ее голос прозвучал бесстрастно и уверенно. – Приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие, мистер Губерт.

– Прекрасно, прекрасно. – Лицо менеджера по кадрам осветила доброжелательная улыбка. – Что ж, президент ждет вас на собеседование, так что можете направляться прямо к нему. Знаете, где его офис?

– Да, – ответила она. – Угловые комнаты на двадцатом этаже. Мистер Губерт, вот только я не знаю…

– Не беспокойтесь, Эми. Ваш нынешний босс очень доволен вами. Я никогда не стал бы рекомендовать вас на эту должность, если бы не был уверен, что вы лучшая секретарша нашей фирмы.

– Благодарю вас.

Эми Флетчер старалась удержать на лице хладнокровное выражение. Целых четыре года она скрывает правду о себе, и ее лицо уже не то зеркало чувств, каким оно было прежде.

Выходя из кабинета мистера Губерта, она приняла безмятежный вид, не допуская, чтобы кто-то заметил сумятицу мыслей, роившихся в ее голове. Всего лишь полчаса назад она был не более чем секретарша в коммерческом отделе, мелкая сошка в огромном механизме корпорации «Национальное развитие». И вот ей предложили должность личного секретаря у самого президента компании. О таком скачке в своей карьере она не могла и мечтать.

Внезапно Эми отчетливо поняла все значение грядущих перемен. При мысли об этом она даже изменилась в лице, резко остановилась и чуть ли не бегом заторопилась назад, в кабинет мистера Губерта. Эми подняла руку, чтобы постучаться в дверь, но рука замерла в дюйме от поверхности «морозного» стекла. На какую, интересно, причину она сошлется, отказываясь от повышения в должности? Не может же она признаться, что в своем коммерческом отделе она привыкла быть почти невидимой, выполняя хоть и разнообразную, но скучную работу. И уж совсем не стоит упоминать о том, что ей не хочется соглашаться на работу, требующую большой ответственности, работу, где она будет на виду у всей компании.

С немалым усилием Эми преодолела трусливое желание постучаться в дверь мистера Губерта и отказаться от предложенного места. «Что было, того не вернешь, – напомнила она себе. – Пора забыть то, что случилось четыре года назад в маленьком городке неподалеку от Чикаго».

Резко опустив руку, Эми быстро зашагала по коридору, пока в ней еще теплились остатки храбрости. И все-таки, несмотря на смятение, царившее в ее душе, она хорошо владела собой, и классические черты ее лица не выдавали ни малейшего признака внутреннего волнения. Она долго овладевала этим искусством, и теперь ее темно-синие глаза редко выражали более сильное чувство, чем просто вежливый интерес или сдержанное безразличие.

В такие мгновения, как это, она понимала, что память о прошлом окончательно не преодолена. Ведь каждый раз, становясь объектом чьего-либо внимания, Эми испытывала глубокое чувство вины. В отдаленном уголке души она была уверена, что не заслуживает этого. Словно любая работа, как бы умело и старательно она ни выполнялась, не давала ей права на поощрение. И даже после четырех лет жизни в большом городе, где она затерялась, словно песчинка на океанском побережье, воспоминания обо всем пережитом все еще не давали ей покоя.

Эми решительно отогнала все мысли о прошлом и направилась через главный офис фирмы, необычайно оживленный в этот час. В огромном помещении сейчас было гораздо шумнее, чем обычно, поскольку после перерыва сотрудники возвращались на свои рабочие места. Впрочем, Эми почти не замечала гула голосов. В последние пару недель сплетни гуляли как никогда бурно, с тех самых пор, как в стенах небоскреба, где размещалась корпорация, прозвучало сухое уведомление о назначении Лайама Кейна новым президентом корпорации.

Готовясь к предстоящему разговору о своей новой работе, Эми пыталась вспомнить все, что слышала про мистера Кейна, и искренне жалела, что пренебрегала сплетнями, пропуская их мимо ушей. Здешние любители новостей, более оперативные, чем любое новейшее подслушивающее устройство, утверждали, что он финансовый гений, общеизвестный специалист в случаях возникновения экстремальных ситуаций и что его пригласили из федеральных правительственных структур ради оздоровления экономической обстановки в их корпорации.

Что же касается его личной жизни, то тут информация оказалась менее определенной, хотя столь же обильной. Эми знала лишь, что Лайам Кейн, по слухам, удивительно хорош собой, не ведает, что такое жалость, и еще не перешагнул порог своего сорокалетия. Его личное обаяние ^ быстро сделалось общеизвестным фактом, выйдя за рамки сплетен, так как каждая сотрудница фирмы, которой выпадала удача встретиться с ним, некоторое время после этого ходила с затуманенными мечтой глазами. Более того, Бет Миттел, общепризнанный источник самых светских сплетен, сообщала, что Кейн каждый вечер обедает с новым вице-президентом и в обществе новой красавицы.

Беспощадность же его, по-видимому, еще не подтвердилась в полной мере, хотя слухи о неминуемых увольнениях постоянно циркулировали по всей корпорации, а два пожилых руководителя филиалов уже отправились на пенсию.

Эми ничуть не сомневалась, что работать с Лайамом Кейном будет интересно, к тому же она была уверена, что останется совершенно равнодушной к его личному обаянию. Уж ей-то не грозит опасность стать жертвой его знаменитой привлекательности. Ее единственный опыт на любовном поприще закончился столь сокрушительной катастрофой, что она на всю жизнь приобрела устойчивый иммунитет к мужским чарам.

Зайдя в дамский туалет, Эми удостоверилась, что ни одна прядь не выбилась из ее строгой прически. Ей хочется произвести на Лайама Кейна впечатление, внезапно решила она, чтобы получись это место. После четырех лет одиночества, когда Эми боялась сблизиться с кем-либо, пора снова налаживать контакты с миром. И должность личного секретаря президента корпорации даст ей эту самую возможность.

Под резким светом люминесцентных ламп лицо ее казалось бледным, а волосы пепельного цвета подчеркивали впечатление отрешенности. Она плотно сжала губы, скрывая их нежные очертания, сняла очки и протерла тонированные стекла салфеткой. С пристальным вниманием Эми вгляделась в зеркало. Глаза сверкнули будто сапфиры, а лицо без очков приобрело необычайно ранимый вид. Она поскорее водрузила очки на прежнее место, чтобы стекла скрыли ее чувства. Лицо снова превратилось в непроницаемую маску, к которой она уже так привыкла за последнее время.