Пепел удачи - Дмитрий Политов

Дмитрий Политов

Пепел удачи

Пролог

А ведь вроде и поступить собирался так, как положено, но тягостное ощущение, что он все больше и больше становится подонком, почему-то не проходило. После мучительной внутренней борьбы старший смены, степенный немолодой прапорщик, все же вызвал на экран терминала адресную книгу и негромко – так, чтобы никто из подчиненных не услышал, – выругался в сердцах. Но сержант, расположившийся за столом по соседству, похоже, обратил внимание на его эмоции, ехидно улыбнулся и предложил с фальшивым дружелюбием:

– Если хотите, шеф, могу и я сообщить.

Прапорщик ответил ненавидящим взглядом, но промолчал. Он давно подозревал, что его подчиненный получает жалованье не только в их финчасти.

Грузовик, стоявший у ворот КПП, тем временем уже начал трогаться с места, негромко урча мощным движком. Дежурный проводил его тоскливым взглядом. Надо было определяться, поскольку в случае задержки доклада ему не миновать служебного разбирательства. Это в лучшем случае!

Офицер в потрепанном рабочем комбинезоне, сидевший рядом с водителем, поднял руку, салютуя часовому, и широко улыбнулся, не в силах сдержать свою радость. Его чувства легко объяснялись: выбраться в родной город на побывку после долгих месяцев, проведенных в стальной утробе крейсера, было великой удачей. Собственно, все уперлось в тот факт, что вдруг срочно понадобилось получить с флотского окружного склада снабжения кое-какие детали для текущего ремонта, отсутствующие в запасниках порта, а иначе куковать бы сейчас каплею вместе со всем экипажем на орбите, вылизывая корабль до зеркального блеска. И никого не волнует, что за время похода бесчисленные тренировки и занудные профилактики уже засели в печенках, лица соседей по кубрику обрыдли, а от нежного голоса корабельного компа тошнит. Таков порядок: сначала требовалось привести крейсер в норму, а уж потом… Потом для одних: «Здравствуй, родимый дом!» – а для других: «Трепещите кабаки и бордели – космофлот гуляет!»

Зная это, сладко замирали в предвкушении обильной выручки хозяева увеселительных заведений, наводили последний марафет шлюхи и… готовили для будущих постояльцев камеры в военной комендатуре полицейские. А то, что они обязательно понадобятся, не сомневались ни стражи порядка, ни сами потенциальные «клиенты».

Дежурный горько улыбнулся. Хоть и жаль было этого парня, но, как говорится, своя рубаха ближе к телу! Он решительно набрал номер и, дождавшись ответа, негромко проговорил:

– Прапорщик Исаков, второй пост. Разрешите доложить – только что от нас проследовала на окружной склад машина за номером 4-101-01. В ней вместе с водителем – ефрейтором Сазоновым – следует капитан-лейтенант Звонарев. Да-да, Звонарев… Тот самый, из ориентировки… Нет, у него оформлена служебная командировка на получение ремонтного оборудования… Так точно. Понял вас! – Он свернул экран коммуникатора и вновь тихонько выругался себе под нос. Сержант хотел было сказать ему что-то, но прапорщик глянул на него так, что тот буквально поперхнулся готовыми слететь с языка словами, покраснел и быстро отвернулся к своему экрану, делая вид, что график движения грузовых челноков с партией зерна за прошлый месяц является сейчас для него самым важным делом на свете.

Дежурный еще немного побуравил стриженый затылок подчиненного недобрым взглядом, в котором злость смешалась с бессилием, шумно выдохнул, отвернулся и, рассматривая бездумно взлетающие и опускающиеся на поле космопорта шаттлы, внезапно подумал о том, что уже давным-давно выслужил пенсию и, если бы не война, вполне мог бы уйти в отставку и уехать в одну богом забытую деревеньку со смешным названием Малая Дятловка, где вроде бы ждет его одна веселая вдовушка и никто пока слыхом не слыхивал о том, что творится на планете…

Часть I

Звонарев

1

Кондиционер грузовика был исправен, но Егор открыл полностью окно со своей стороны и с наслаждением вдыхал такой настоящий, такой живой воздух. Водитель, сухощавый ефрейтор, только весело хмыкнул в ответ на его поведение, но ничего не сказал. Он служил уже не первый день и навидался, как ведут себя на земле космолетчики после долгого похода.

А что вы хотите от людей, которые месяцами дышали мертвым, безвкусным воздухом, прошедшим не один цикл регенерации? Да для них обычный, даже слегка пахнущий промышленной гарью ветерок в это время слаще самого чистейшего горного! И смеяться над ними может только полный идиот. А таких на Лазарусе было немного. Практически в каждой семье кто-нибудь да связан так или иначе с космофлотом – служил нынче или раньше, непосредственно «на железе» или рядом с ним – и имел представление о специфике этой службы.

– Не продует вас, господин капитан-лейтенант?

– Что? – Звонарев с трудом выплыл из бездумного, расслабленного состояния. Боже, как же хорошо было снова оказаться дома и спокойно ехать вот так, никуда не торопясь, просто глазея на родные до боли пейзажи, по которым он, оказывается, неимоверно соскучился! И плевать, что через пару недель он будет точно так же безумно скучать по своему «Московиту» и рваться на борт, – сейчас Егор твердо намеревался использовать каждую секунду нечаянного отдыха на полную катушку.

– Я говорю, не продует вас? – деликатно улыбнулся водитель. – Вы же только-только после пустоты.

– А, понял. Нет, все хорошо – я перед поездкой от нашего дока полный пакет всех необходимых прививок получил.

Ефрейтор понятливо кивнул и вновь сосредоточился на вождении, не желая больше попусту докучать офицеру. Видно же, что человек бог знает сколько времени в рейде был – вон какой бледный, – пусть себе отдыхает да греется на солнышке. И хотя водителя так и подмывало расспросить, как там нынче, узнать правду, а не ту фигню, которую крутят день и ночь по официальным каналам, ефрейтор решил, что вполне можно попробовать подкатиться с этим вопросом на обратной дороге, когда они поедут с грузом в порт.

Грузовик свернул с трассы, миновал блокпост – Егор пережил несколько весьма неприятных мгновений под прицелом тяжелых пулеметов мобильной платформы поддержки пехоты, пока система «свой – чужой» не опознала их, – и аккуратно покатил по улочкам столицы. В ответ на недоуменный вопрос Звонарева ефрейтор торопливо пояснил, что, когда он утром ехал в космопорт, то видел, как чуть дальше перекрывали трассу для ремонта, а тут, дескать, он знает одну хитрую объездную дорожку, которая выведет их прямо к складам. В общем, все будет в лучшем виде – не извольте сомневаться, господин капитан-лейтенант! Егор рассеянно улыбнулся и согласно кивнул.

Они проехали пару километров, когда впереди нарисовалась небольшая пробка, и грузовик притормозил. Водитель, чертыхаясь, начал вслух клясть свою неосторожность за то, что решил проехать именно этой дорогой. Звонарев почти не прислушивался к его стенаниям, жадно рассматривая людей на тротуарах. Особенный интерес каплея вызывали, естественно, представительницы прекрасного пола – а как иначе? Тем более что по случаю теплой погоды многие из них были одеты довольно легко.

Вдруг офицер негромко вскрикнул. Водитель покосился, чтобы посмотреть, что это его так удивило, но тут же отвернулся и сделал вид, будто ничего не заметил. По улице, прямо по середине проезжей части, в окружении жандармов им навстречу шел невысокий человек в изодранной одежде, в которой с большим трудом угадывался некогда богатый мундир старшего офицера. Серое, изможденное лицо с отчетливыми следами побоев, усталые, пустые глаза, печально опущенные уголки губ – но привлекло Егора совсем не это. Он хорошо знал этого человека! Да и сложно, наверное, было найти кого-то в Империи, кто не знал бы его!

– Это же…

– Молчите, господин капитан-лейтенант! Молчите и делайте вид, что вам неинтересно! – негромко посоветовал ефрейтор краешком рта, старательно рассматривая витрину с садово-хозяйственным инвентарем на противоположной стороне улицы.

Звонарев очумело потряс головой. Ему казалось, что он смотрит какой-то дурацкий сон или же и вовсе является участником не менее дурацкого розыгрыша. Нет, ну не могло же быть на самом деле так, чтобы посреди бела дня вели под конвоем, словно базарного воришку, не кого-нибудь, а каперанга Фомина – героя сражения у Южного Креста! Офицера, бросившегося на изувеченном неприятельским огнем эсминце «Грозящий» в самоубийственную атаку на авианосец противника и сумевшего повредить его двигатели, сорвав таким образом высадку вражеского десанта на Церебрус – столицу Империи. Правда, затем спохватившееся охранение перемололо корабль Фомина в пыль, и никто и не думал, что кому-нибудь из экипажа эсминца удалось уцелеть. Спасательную капсулу с несколькими выжившими нашли вовсе уж чудом – в той страшной мясорубке, что творилась тогда, даже поврежденным кораблям не успевали оказывать помощь, и они сгорали в атмосфере, будто рождественские свечи, а здесь ничтожная, по меркам космоса, песчинка со слабосильным маячком.