Бомба для монополии - Крис Пуллен

Крис Пуллен

Бомба для монополии

Пролог

Макс Стейнер был опозорен, а операция — сорвана. В настоящих армиях солдаты, которые больше не доверяют офицерам и не уважают их, по большей части продолжают делать то, что должны делать — они приучены к этому, как собачки Павлова. А если эта привычка перестает действовать, тогда их удерживает в строю страх перед наказанием за ослушание — даже если один из них взбунтуется. Наемники таких наказаний не признают.

Проблема была в том, что Стейнер, как и большинство людей в его отряде, не привык действовать в джунглях. Его отец, бывший гауптштурмфюрер СС, бежал в 1946 году в Аргентину «Ватиканской тропой», а сам Стейнер снискал известность, командуя городскими «эскадронами смерти» в Аргентине, Чили и Сальвадоре. Большинство его людей занимались тем же самым, хотя четверо из них и служили раньше у Эль-Пастора из никарагуанских контрас, который до прошлого года проводил операции с территории Коста-Рики. Стейнер попытался устроить им хотя бы двухнедельную тренировку в джунглях на берегу Тихого океана и научить хоть чему-то. Для пущего эффекта он оставил их там на двадцать четыре часа одних — чтобы проверить, на что они годятся в такой ситуации. А возвращался — без своего снаряжения, без отцовского эсэсовского кинжала и, что хуже всего, без своего хеклер-коховского МП5. Хотя нет, утрата автомата не была самой серьезной из его неудач — отсутствие каких-либо объяснений было гораздо хуже.

Так вот, в «Плейбой-клубе» на окраине Сан-Хосе, столицы Коста-Рики, приказам не повиновались. За двухдневный дебош в воскресенье и понедельник они уже поплатились. С полудня вторника и до двух часов ночи среды его людям не мешало бы хорошо поесть и отдохнуть. Но не тут-то было. Они продолжали кутить, и попытки Стейнера навести порядок потерпели неудачу, когда двое кубинцев-эмигрантов гонялись друг за другом и за раздетой проституткой-метиской по всему комплексу до гриль-бара, где попытались прирезать друг друга, а заодно и девчонку.

И тут был нанесен второй удар по авторитету Стейнера. На этаж, занятый отрядом, вернулся еще один наемник, по общему признанию — избитый Стейнером до крови, и с такой же историей. Негритянка, певшая сальсу в сопровождении трех музыкантов, ударом по лицу опрокинула его на столик с колесиками, полный тропических фруктов.

Единственным, что теперь сплачивало отряд, была уверенность в том, что им не выплатят второй части вознаграждения, если их миссия провалится. Хотя аванс был достаточно большим, это была еще не вся приманка. «Солдаты удачи», во всем остальном одинаковые, вероятно, предпочтут взять деньги и сбежать, как и большинство из нас.

В два часа ночи нанятый автобус доставил их в частный ангар в грузовой зоне аэропорта Сан-Хосе. В автобусе они облачились в форму, которая кое-кому оказалась мала, а кое-кому — велика. В ангаре маленькая армия была экипирована: двадцать автоматов. Более тяжелое оружие — по паре пулеметов М60Е1, противотанковых реактивных ружей RPG7 и китайских 60-миллиметровых минометов — вместе с двумя надувными плотами было уже погружено в вертолет «боинг СН-46» без опознавательных знаков, который стоял на ярко освещенной луной взлетной полосе.

Они сделали все так, как их учили: вставили магазины в автоматы, проверили, нет ли патронов в стволе, и поставили оружие на предохранители. Тем не менее один автомат выстрелил. Звук выстрела в закрытом пространстве отдался эхом, и пуля загудела, как разозленный шершень, звеня и лязгая о бетон и металл. Это длилось примерно три секунды, в течение которых восемь из двадцати человек упали на землю. Стейнер выругался и вместе с Койце, «сержантом» из белых южноафриканцев, избил ротанговой тростью троих гондурасцев, один из которых, по его мнению, мог быть в этом повинен, и которые, как он знал, были слишком трусливы, чтобы дать сдачи.

Затем они беспорядочной колонной двинулись в «чинук», винты которого уже вращались на низких оборотах, пыхтя и подвывая. Судьба этого вертолета была типичной. Когда он совершил вынужденную посадку в Кампучии, в 1972 году, горцы обезглавили американскую команду и передали машину людям Пол Пота. Те в свою очередь переправили вертолет через залив в Таиланд, где продали его торговцу оружием за сущие пустяки — несколько тонн арахиса. Тот продал его (с большой выгодой) филиппинской фирме, которая занималась тем, что без единого вопроса сдавала в наем все, что может летать.

Пилот раньше служил в Королевских воздушных силах Австралии и хорошо знал свое дело. Он походил на навигатора, который работает по контракту, потому что забыл дорогу в Хитроу и растерял свои связи. Под почти полной луной он поднял вертолет на тысячу футов и с некоторым облегчением повел вдоль ленты Интерамериканского шоссе на север, держась в трех километрах справа от нее. На этой трассе нельзя было налететь на горы или вулканы — они находились восточнее.

Через час впереди и справа показалась гладь озера Никарагуа, похожая на огромный серебряный поднос. Следующие двадцать минут были более сложными. Пилот забрал вправо с азимутом 280 градусов, совершив почти U-образный поворот, направляясь на юго-юго-восток и оставляя озеро слева, а горы и вулканы справа, чтобы не покинуть воздушное пространство Коста-Рики. Сельва внизу была еще нетронутой, девственной.

За спиной Стейнера наемники-англосаксы пели, и их было слышно даже в этом дьявольском шуме двигателей и винтов. Проорали «Хорст-Вессель-марш», за ним последовали «Господи, благослови Америку», «Боже, храни королеву» и «Земля надежды и славы» с грязными словами. Четырнадцать латинос пустили по кругу пару бутылок рома. Они делали это весьма осторожно, зная, что Стейнер может «здесь» их лишить этого маленького удовольствия.

Лоскут воды поменьше, лагуна Кеньо Негро — озеро Блэк Скоул — означал последнее изменение курса. «Чинук» снова повернул на север, снизился, пересек границу с Никарагуа западнее Лос-Чилоса, самого большого пограничного города, и набрал скорость, раскачивая верхушки самых высоких альмендровых деревьев потоками воздуха от винтов. Пятью минутами позже они пересекли реку Сан-Хуан. Теперь они летели над полями, и небольшая деревушка промелькнула внизу слева. Еще через две минуты в поле зрения переднего блистера вплыл залитый лунным светом комплекс сельскохозяйственной исследовательской станции, которая и была их целью.

Два белых одноэтажных здания стояли углом справа. Три контрольных установки располагались уступами от угла одного из главных зданий таким образом, что строения очерчивали площадь в виде неправильной буквы U. «Чинук» перевалил через них всего лишь в пятнадцати метрах над землей. Пилот развернул его в сторону от зданий, чтобы представлять собой цель возможно меньшую, и мягко опустился на землю в четырехстах метрах от ближайшего здания, почти в центре U-образной площади.

Следом за Стейнером с одной стороны и Койце с другой пятеро человек упали на землю, развернувшись веером, и открыли огонь по строениям. Пятеро других оставались на борту, выгружая один из минометов, гранатомет и один М60Е1. Гром моторов нарастал, пыль и пальмовые листья крутились вокруг них. «Чинук» поднялся, накренился и затарахтел через поля в сторону реки.

Последняя пятерка под командованием бывшего морского пехотинца Грабовски заняла островок, связанный мостом с северным берегом. Вместе с прочим снаряжением они прихватили надувные плоты. Остров нужно было занять, иначе река могла стать ловушкой в Никарагуа для основных сил. Аусси никак не мог снова прислать за ними «вертушку» — второй визит уже не был бы неожиданным, и их вполне мог бы ждать залп миномета или даже ракета типа «земля — воздух». В любом случае доставка их отряда была не единственной частью операции, в которой он принимал участие.

На земле события сначала разворачивались более или менее по плану. Одна из реактивных установок замолчала, но миномет еще стрелял. В считанные минуты здания были разрушены и горели. Контрольные установки, из белого стекла, управляемые компьютерной системой, которая поднимала или опускала панели в зависимости от температуры и влажности, взорвались просто превосходно.

Никакого сопротивления — здесь просто никого не было. Ученые и техники, которые работали на станции, спали в деревеньке, в двух километрах отсюда. Двое пацанов лет двенадцати, сторожившие комплекс, удрали с такой скоростью, на какую только были способны их ноги, еще до того, как вертолет коснулся земли.

Первым убитым стал один из никарагуанских контрас. Он попал спьяну под огонь М60 и был разорван в клочья. После этого дела пошли хуже, и не в последнюю очередь потому, что настоящего боя не было. После двух недель вполне серьезных тренировок, двух с половиной дней пьянки и двух часов отвратительного ожидания в чреве «чинука» эта короткая шумная стрельба была разрядкой. Здесь даже нечего было грабить и нечем поживиться. Оглушенные произведенным ими шумом, сбитые с толку отсутствием какого бы то ни было сопротивления, люди бесцельно бродили, постреливая в темноту и передавая друг другу остатки рома. Они игнорировали все попытки Стейнера и Койце построить их, чтобы идти к мосту.