Флоренция и Генуя - Елена Грицак

Елена Николаевна Грицак

Флоренция и Генуя

Введение

Я выскажу смело и открыто все, что знаю…

«Художнику, когда он рисует пейзаж, нужно спуститься в долину, чтобы охватить взглядом горы и подняться в горы, чтобы увидеть всю долину. Также и в политике: распознать сущность народа может лишь тот, кто им управляет – государь, тогда как постичь природу государей дано только тем, кто принадлежит народу». Этими словами Никколо Макиавелли завершил вступление к своему трактату «Государь», который посвятил правителю Флоренции Лоренцо Медичи. Со времени, когда была написана книга и когда судьбу города определяли представители этого рода, прошло около 500 лет. Однако содержащиеся в ней советы актуальны до сих пор как в отношении правления, так и в связи с осмотром достопримечательностей, особенно итальянских, требующих взгляда с разных сторон и, конечно, способности погрузиться в прошлое.

Флоренция

Прежде чем начать прогулку по улицам и площадям тосканской столицы, стоит вспомнить Макиавелли и подняться на холм Сан-Миньято, откуда Флоренция видна целиком как на ладони. Воздух в здешних местах почти всегда сухой и прозрачный, поэтому четко просматривается даже то, что лежит у горизонта, то есть на северо-западе, где долина расширяется, открывая взгляду самую старую часть города – так называемый сакральный центр. Его легко узнать по колоссальному куполу храма Санта-Мария дель Фиоре, стоящего в окружении подобных ему шедевров архитектуры. С северо-востока к старым кварталам подступают Северные Апеннины, в этом месте невысокие, покрытые зеленью, которая вместе с синевой неба усиливает и без того яркую красоту строений.

Вид с холма Сан-Миньято

Впечатление, испытываемое приезжими от обозрения Флоренции, лучше всего выразить словами Чарльза Диккенса: «Сколько красот открывается нам, когда в одно прекрасное утро мы смотрим на нее с высокого холма! Вот она лежит перед нами в освещенной солнцем долине, украшенная извилистой лентой Арно, окаймленная холмами; вот поднимаются среди прекрасной природы ее купола, башни и дворцы, сверкающие на солнце, как золото!».

Ближе к Сан-Миньято, на другой стороне реки Арно, несущей свои воды от города к морю, находятся не слишком большие, но густо застроенные южные районы. Холмы здесь подступают к реке так близко, что для городских построек остается только узкая прибрежная полоса. Границы между оливковыми рощами, хвойными лесами и местными виноградниками, уходящими далеко на юг, навстречу более знаменитым виноградникам Кьянти, отсюда почти незаметны. Зато хорошо видны белоснежные ограды вилл, многие из которых построили те, кто видел возрождение Флоренции в соответствующую эпоху.

От рождения до ренессанса

Среди великих начинаний, свойственных государствам древности и ныне позабытых, не все заслуживает одобрения такого, как обычай основывать города, где люди получали возможность безбедно жить, защищаться, выращивать хлеб и спокойно его собирать. Для держав античных, в частности Рима, это не составляло труда, ибо они имели обыкновение основывать колонии, посылая в завоеванные края поселенцев. С легкостью вкушая дарованные блага, те оказывались более здоровыми и деятельными, чем их «материковые» собратья, проявляли гораздо большую стойкость в обороне и потому быстро размножались. Оттого маленькие поселки-колонии часто превращались в города, как в свое время произошло с этрусскими Фезулами (ныне Фьезоле). На заре своей истории это селение стояло на горе, но когда римляне, завоевав Этрурию и победив карфагенян, обеспечили мир, жителям стало тесно на вершине, и они решили спуститься к берегам Арно.

Древний Фьезоле

Как утверждал Макиавелли, «люди живут в трудных условиях лишь тогда, когда принуждены к этому, если страх перед врагом заставляет ограничиваться обитанием в местах суровых, труднодоступных, укрепленных самой природой. С избавлением от опасности они охотнее селятся там, где естественной защиты нет, зато жить легче и приятней».

В III веке до н. э. на северном берегу реки появилась пристань, к ней причаливали суда с товарами, которые продавались тут же на рынке, окруженном складами, мастерскими, жилыми домами. Через столетие Нижние Фезулы были разрушены и возродились только в середине следующего века, когда Юлий Цезарь (по другой версии, Гай Октавий Август) направил сюда отставных легионеров. Колония получила название Юлия Флоренция, предположительно в честь основателей – великого Цезаря и предводителя колонистов Флорина. Уже к началу нового тысячелетия населения и построек стало настолько много, что местечко получило право именоваться городом, истинно римским, благо, вторично родившись, он уже не был связан с этрусскими Фезулами.

На заре своего существования Флоренция пережила трудности, связанные со сменой религии и зарождением новой культуры. С III века н. э. горожане, ранее поклонявшиеся Марсу, отвергли языческого бога, избрав своим заступником Иоанна Крестителя. В конце того же столетия архиепископ Миланский Амвросий освятил вновь построенный храм в честь святого Лаврентия, таким образом открыв первую в городе христианскую церковь – в будущем знаменитый собор Сан-Лоренцо, где захоронены почти все представители рода Медичи.

Правильный квадрат (каждая сторона около 0,5 км) античной Флоренции, как и пересекающиеся под прямым углом главные улицы, стал основой совсем другого, уже средневекового города. Однако римская планировка сохранилась и даже сегодня заметна в расположении кварталов, примыкающих к Арно. Окруженная толстыми стенами, Флоренция занимала удобное место на оживленной дороге из Рима в Болонью, соединявшей ее с севером Италии. Путь проходил прямо через город, направляясь по центральной улице к реке, где находилась переправа, на месте которой позже был построен Старый мост (итал. Ponte Vecchio).

О римском прошлом города свидетельствует обилие каменных львов в виде уличной скульптуры

…и железных – в виде дверных ручек

После падения империи Флоренция не раз подвергалась набегам варваров. В V–VI веках ее опустошали остготы, предводительствуемые королями Радагезом и Тотилой. В 541 году тосканскую столицу захватили вестготы, затем пришли лангобарды, с которыми горожанам удалось договориться, сохранив некоторые вольности. При франках им пришлось распрощаться со свободой и значительной частью земель, взамен чего франкский король, а позже император Карл Великий подарил городу несколько каменных построек.

В те времена флорентийцы не имели возможности ни возвыситься, ни создать что-либо достойное памяти потомков из-за могущества тех, кому повиновались – Каролингов и германских императоров, владевших Италией до начала XIII века.

На рубеже тысячелетий город начал выходить из упадка, чему способствовали мягкий климат, выгодное местоположение и торговые способности горожан. Простившись с язычеством и с большим трудом обретя единого Бога, Флоренция неуклонно двигалась к расцвету: возводились храмы, укрепления, дворцы и простые дома, от ремесел начали отделяться искусства, из библейских историй медленно вырастала светская литература. Между тем бедствия не желали оставлять этот благодатный край, и вслед за чумой приходила засуха, голодные годы чередовались с войнами, а редкий мир нарушали междоусобицы.

К периодическим бедам добавлялись и постоянные, например обычай кровной мести, заимствованный у варваров и укоренившийся в Италии под названием «вендетта». Одно из самых крупных ее проявлений произошло в 1010 году, когда флорентийцы напали на фьезоланцев в день почитаемого теми святого Ромула. Перебив мужчин, они разрушили крепость и ушли, уверенные в своей правоте: по непроверенным данным, нападение было совершено по просьбе или с согласия императора.

Флорентийская крепость давно на почетной пенсии

После расправы обитатели Флоренции ощутили себя немного более свободными, и чувство это росло по мере того, как слабела светская власть и усиливалось влияние церкви. Когда Италия разделилась на два лагеря – одни поддерживали папу, а другие ратовали за императора – город на Арно долго сохранял единство, подчиняясь победителю, поскольку не искал ничего иного, кроме безопасности.

Однако, если вспомнить Макиавелли, «как в теле человеческом, чем в более пожилом возрасте завладевает им болезнь, тем она опаснее и смертельнее, так и во Флоренции жители поздно разделились на враждующие партии, зато больше пострадали от этого разделения». О причине первых раздоров соотечественникам поведал местный летописец Джованни Виллани в своем сочинении «Новая хроника или История Флоренции»: «…в 1177 году во Флоренции началась великая, доселе небывалая война между гражданами. Причины ее заключаются в привычке к слишком сладкой и безбедной жизни вкупе с гордыней и неблагодарностью. Дело в том что семейство Уберти, как самые могущественные и влиятельные граждане города, вместе со своими сторонниками из числа нобилей (знати) и пополанов (народа) взялись бороться с консулами, правителями и вождями коммуны, избираемыми на определенный срок и с определенными полномочиями, видимо, от зависти к неугодным им избранникам. Война была столь беспощадной и ожесточенной, что ни дня не проходило без стычек в разных кварталах…».