Поездка со мной - Люси Китинг

Люси Китинг

Поездка со мной

1

Если бы вы спросили меня о моем доме, Честер Фоллс, штат Массачусетс — хотя я, честно говоря, не уверена, зачем вам это, ведь это значит, что вы каким — то образом узнали о его существовании, — я бы сначала направила вас к городской газете. На последней странице 'Честер Фоллс Газетт' приводится сводка всех преступлений, произошедших в нашем крошечном городке на этой неделе, и среди них есть следующие происшествия:

22 октября гериатрическая овчарка с соседней фермы забрела в дом женщины и отказалась уходить. Полиция не смогла выгнать животное, и оно оставалось там на ее кресле в течение следующих трех часов, смотря дневной телевизор, пока не пришла хозяйка и не заманила его домой кусочком бекона из индейки.

19 февраля ценная альпака вырвалась из своего загона и, поскальзываясь, вышла на середину замерзшего пруда Джорджа, и ее пришлось спасать команде из четырех человек.

20 апреля звонившая в бешенстве заявила, что опасный человек врывается в ее дом с оружием. Оказалось, что это был ее муж, который потерял ключи после слишком большого количества пива, наблюдая за финалом Кубка Стэнли со своей клубной лигой, и прихватил с собой хоккейную клюшку.

И, мой личный фаворит, 5 мая, когда по SMS было разослано предупреждение о скользкой дороге после того, как на шоссе 2 перевернулся грузовик, перевозивший три тысячи фунтов пахты.

Удивительная вещь. Я знаю.

На самом деле, есть одна причина, по которой вы можете знать о Честер Фоллс: это оригинальный производитель пирога 'Кленовый пудинг', который был создан Мэдди Бейкер в 1892 году и теперь продается в супермаркетах по всей стране. Если вы никогда не слышали о кленовом пудинге, то я должна сказать вам две вещи. Во — первых, он вкусен до невозможности: корж из печенья с патокой, кленовый крем и взбитые сливки, а во — вторых, он очень важен для экономики нашего города. Каждый год почти сто тысяч пирогов поставляется по всей стране. И я знаю, потому что последние пять лет мой папа отвечает за то, чтобы все эти посылки приходили по расписанию — когда он не смотрит телевизор, не читает шпионские романы в уютном кресле в нашей гостиной и не притворяется, что в один прекрасный день он вернется к созданию деревянных скульптур, которые когда — то сделали его знаменитым. Хотя я не могу сказать, что виню его за то, что он сидит без дела. Честер Фоллс — это здорово. Но делать здесь особо нечего.

— Ты пойдешь на эту вечеринку, Чарли, — говорит мне Сидни в пятницу вечером, когда мы сворачиваем на 102–е шоссе и едем на север к озеру. Сидни — моя лучшая подруга с детского сада, с тех пор, как ее отец стал нашим городским врачом, и я была срочно доставлена в его кабинет, только что съев целую бутылку жевательного тайленола, и меня стошнило на весь ковер, прежде чем кто — то успел промыть мне желудок. Вместо того чтобы посмеяться надо мной, Сидни, которая играла в кабинете, подошла и дала мне свою плюшевую черепаху. Это, как мне кажется, объясняет, почему мы до сих пор дружим, хотя сейчас мы отличаемся друг от друга больше, чем когда — либо. Мне нравится совершать долгие прогулки по лесу, ездить в музей современного искусства в Нью — Уинсоре, чтобы делать наброски, обдумывать свои проблемы до тошноты и слушать всю непонятную музыку, которая попадает мне в руки. Сидни предпочитает сидеть дома и изучать сложные техники дизайна ногтей, смотреть видео, как люди готовят еду в миниатюре, и заниматься скульптурой попы в Instagram Live.

Мы не всегда встречаемся взглядами, но ради нее я готова практически на все.

— Когда я говорила, что не поеду? — спрашиваю я ее сейчас, пока вожусь с кондиционером. Сейчас первая неделя апреля, а кажется, что уже лето. Я предпочитаю осень, когда деревья в нашем горном городке меняют почти все цвета радуги. Пока не наступили холода, и шаг на улицу — это как шок для системы, как будто ты можешь нырнуть в замерзшее озеро в бикини. Что люди и делают в этом городе. Они называют его 'Клуб счастливых пингвинов'. — Я буквально сейчас везу нас туда, — говорю я Сидни.

Сидни смотрит в окно. — Раньше ты любила ходить на вечеринки, — вздыхает она, как будто мы супружеская пара на грани развода.

— Я и сейчас люблю!

— Правда? Потому что на последних нескольких, на которых мы были, ты почти не говоришь ни слова, а потом уходишь раньше, чтобы подвезти кого — то домой.

Я открываю рот, чтобы ответить, но не знаю, что сказать. Правда в том, что я чувствую себя немного не в своей тарелке. Как будто я жду, пока загрузится мой веб — браузер. Как будто я только что закончила первый сезон отличного телешоу, а второй сезон все еще не вышел.

— Могу я вступить? — Реджи, мой четырнадцатилетний сосед, говорит с заднего сиденья. Он такой маленький, что я забыла, что он там есть.

Сидни оборачивается, чтобы посмотреть на Реджи. — Нет, — говорит она. — Ты можешь не вступать в разговор.

— Почему? — спрашивает Реджи.

— Потому что ты первокурсник, вот почему, — отвечает Сидни, как будто это все объясняет. И, честно говоря, это должно объяснить. Тем не менее, я должна вмешаться.

— Сидни. Реджи — такой же платный клиент, как и ты. Если он хочет принять участие в нашей беседе, он абсолютно точно может. — Я взглядом даю ей понять следующее: Давай просто проигнорируем все, что он скажет.

— Мне больше нравилось, когда приложение только вышло, и можно было брать только одного пассажира за раз. — Сидни скрещивает руки перед грудью. Приложение, о котором она говорит, — Backseat, и это единственный способ, с помощью которого Сидни, одна из самых популярных девочек в нашем младшем классе, и Реджи вообще оказались в одной машине, не говоря уже о совместной поездке на вечеринку.

Backseat был разработан группой старшеклассников два года назад в качестве классного проекта. Они сказали, что это была попытка сократить выбросы. Маленький, но значимый поступок. Может быть, люди, которые водят в основном внедорожники и пикапы, стали бы использовать меньше бензина, если бы у них были другие виды транспорта. Но все знают, для чего это делается на самом деле.