Газета "Своими Именами" №34 от 20.08.2013 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

ПЕРВАЯ ПОЛОСА

О «ДУШЕВНЫХ» ГОРОДАХ

Чем-то задела меня статья «Мой душевный городок» в газете «Завтра», №14,  2013 г. То ли своей безмятежностью, редкой в оппозиционной прессе, то ли тем, что  сам писал о другом «душевном» городе, Балашове, по соседству с Борисоглебском.   Впрочем, для своей малой родины я не увидел отрадной перспективы. Новицкая же настроена по-другому. Хотя и появилась статья в рубрике «Выживание», о последнем почти ничего, зато много о восстановлении храма Бориса и Глеба, о Доме ремёсел, расположенном рядом, о картинной галерее и драмтеатре. Так вот как выживают в воронежской глубинке - благодать и благолепие! Ай да автор, ай да Юлия Новицкая!

Мне Борисоглебск тоже знаком. Юность прошла рядом, в Балашове, а в проклятые девяностые не раз наведывался туда в поисках работы для родного тульского предприятия. С разных точек мы смотрели на Борисоглебск – не потому ли никакого благолепия я не заметил?

Одно из ярких воспоминаний: выйдя с «Химмаша», завода, расположенного по соседству с тем самым железнодорожным вокзалом, что вызывает ностальгические воспоминания у автора статьи, пришлось прогуляться в ожидании автобуса. Чуть поодаль остановился, раскрыв рот глядя на добротный свежевыкрашенный дом. Среди других он выделялся, как оазис в пустыне. «Чей?» -  спросил прохожего. «Нашего батюшки», - ответствовал мужик с нескрываемой иронией. Считай, с этого и началось моё знакомство с городом.

Бросилось в глаза отнюдь не то, чему умилилась корреспондентка «Завтра». Прежде всего: «Химмаш», крупнейшее орденоносное и градообразующее предприятие города, уже тогда дышал на ладан. Что бы я им ни предлагал из новых технологий (а мне было что предложить!), их не интересовало, потому как производство на глазах уходило в небытие.

Мясокомбинат, который я пытался заинтересовать тем же, чем и Балашовский, и ухом не повёл на мои призывы. Жив ли он ещё? Поскольку Новицкая не отметила, не дал ли дубу? А что касается авиационного училища, мир праху его, как и Балашовскому - в Балашове 4-й факультет Краснодарского института, а в Борисоглебске – 3-й! И, стало быть, не о чем говорить, кроме как о Храме Бориса и Глеба! Да ещё о Д. Рогозине, бывшем депутате от  Аннинского избирательного округа, а ныне ответственном за оборонку. Сомнительно, чтобы в новом качестве заместителя премьера он поучаствовал в судьбе Борисоглебска, но даже если и так? Ни один храм не прибавит ничего к благоденствию города! Разве что убавит…

Не странно ли, что за душевностью Борисоглебска  автор не видит его современного убожества? Все провинциальные города душевны, и все умирают. Первую о Балашове статью (к сожалению, неопубликованную) я назвал «Мёртвый город», а вторую («Дуэль», №41-2007) – «Откуда деньги в славном городе Балашове?».

Тот же вопрос можно задать и Борисоглебску. Расположенные рядом по Хопру, оба города страдают одними пороками. За счёт чего живут их жители? Откуда деньги на храмы и благолепие? Новицкая восторгается восстановлением Храма Бориса и Глеба – лучше бы поинтересовалась, на какие шиши построили? Неужели  Рогозин расстарался?

В Балашове храмов как бы не больше: в честь Преображения иконы Божьей Матери,  Всех скорбящих Радости и Архистратига Михаила. К тому же в исправительной колонии Храм Святого Николая и две молельные комнаты – в тюрьме  и Доме – интернате престарелых и инвалидов. И строится четвёртый храм, в честь Воздвижения Креста Господня!  

В советское время разрушены два монастыря. На месте одного разбит парк имени Куйбышева, на месте второго – мельзавод. Не с лихвой ли возместили церковники утерянное? И о ком заботились - о потерянном народе или о себе? Помню, заметив, что идёт строительство церкви близ нефтебазы, подошёл к батюшке и предложил ограду узорного тульского литья. Дёшево и сердито! Поп сказал: «Подарите!» Неужто на подарки выстроены все четыре балашовские храма? «Откуда деньги в славном городе Балашове»?

Интересная картина получается при сравнении двух провинциальных городов, породнённых общей бедой. В Балашове пик населения  - в 2002 году, 98 330 человек. За время правления дуумвирата город сильно уменьшился, в 2010 году – 82 222 человека, почти сравнялся с населением 1970 года, когда было 83 110.

У Борисоглебска пик в 1989-м – 72 388. А в 2002-м – уже 69 392, а в 2010-м – 65 585. Но опять же - почти столько же, сколько в 1970-м, когда было 63 733.

Борисоглебск чуть меньше Балашова, а в остальном  – близнецы-братья. В 2007-м я писал про Балашов, что там не осталось промышленных предприятий. Ничего не изменилось за пять лет! Википедия утверждает, что, кроме локомотивного депо и ЖБК, других заметных производств в городе не сохранилось. Зато список почивших в бозе поистине внушителен: три комбината – плащевых тканей, слюдяной и мясоконсервный, заводы – автотракторных прицепов, авторемонтный, маслосыродельный, сахарный, комбикормовый, мельницы, фабрики - швейная, обувная, мебельная, типография. Короче, ничего от промышленности не осталось.

Что касается Борисоглебска, та же Википедия об экономике вообще не хочет говорить. «Этот раздел должен быть полностью обновлён»! -  сообщает она после перечисления внушительного списка промышленности города. Зачем обновлять? Нет её! Что осталось от орденоносного «Химмаша» и внушительного чугунолитейного производства? И не пошёл ли мясоконсервный комбинат по балашовскому пути? – Что-то давно я не видел знаменитой борисоглебской тушёнки.  Балашовская, до поры, тоже вкусная была. Пока не появились москвичи, пока не соблазнили дешевым импортным сырьём. Однажды в фирменном заводском магазинчике увидел на полке одни и те же консервы в разную цену. Конечно же, удивился, но на заводе объяснили: та, что дешевле, из аргентинского мяса. Тогда ещё местные переживали за качество и стеснялись брать столько же за некондиционный продукт.

Однако вернусь к Борисоглебску.  Судя по статье Новицкой, теперь город славен не «Химмашем» и не мясокомбинатом, вообще никаким производством.

Промышленность у обоих городов упала дальше некуда,  но что-то же и возросло? Уж не культура ли? В Балашове действуют филиалы Саратовского государственного университета (бывший педагогический институт), Саратовского аграрного университета, Поволжской академии госслужбы, Социально-экономического университета, Современной гуманитарной академии. Кроме того, имеется кооперативный и сельскохозяйственный техникумы и музыкальное училище.

В Борисоглебске: педагогический институт, четыре филиала московских и воронежских вузов, пять техникумов, профучилище, медицинский колледж и музучилище. На 60 тысяч человек!

И там и там молодёжь учится, но чему и для чего? Где ей приготовлены рабочие места? Надо ли учиться, чтобы торговать в палатке, прислуживать и услуживать? А ничего иного для выпускников не предусмотрено. Бывший министр станкостроительной промышленности Н. Паничев вспоминает, как побывал на приёме у Егора Гайдара в 1992 году. «Ваши станки – дерьмо, никому не нужны, что надо – будем скупать за границей», - отрезал «реформатор» в ответ на предложения по развитию станкостроения. Много ли они купили за 20 лет? Станкостроитель не может забыть, с каким презрением премьер цедил это «ваши» вместо «наши».

А между тем СССР к моменту ликвидации был на третьем месте среди станкостроительных держав.  И 94% металлообрабатывающего оборудования на заводах было отечественного производства. А нынче две трети его отработали по два срока и требуют немедленной замены. Но станкостроение рухнуло на уровень 1913 года, когда его у нас практически и не было.

Казалось бы, какое отношение имеет станкостроение к Борисоглебску и Балашову, где станков не делали никогда? Зато они были не последними среди потребителей отрасли. Ныне же в первых рядах поставщиков металлолома. Ибо резолюцию, приведённую выше, Гайдар наложил на любое серьёзное производство в стране. И за 20 лет ничего не поменялось.   

Пожалуй, я рад, что разговор зашёл о Борисоглебске. А то, было, замкнулся на Балашове, будто он один такой несчастный. Во всей округе не найдёшь счастливого города. Борисоглебск, Аркадак, Ртищево, Аткарск, Петровск, Сердобск – все, с коими я имел дело в проклятые девяностые, несчастны одинаково! У всех промышленность погибла, а народ выживает неизвестно как и непонятно за счёт чего.

Когда я спрашивал, откуда деньги у Балашова и всех перечисленных, то склонялся к тому, что из советских источников: советские квартиры, советские приусадебные и дачные участки, советские  накопления стариков. А по-крупному: продажа советского заводского оборудования, зданий, сооружений и земли. Но рано или поздно всё это кончится! Есть ли свет в конце тоннеля?