Чистый грех - Сьюзен Джонсон

Сюзан Джонсон

Чистый грех

1

Виргиния, штат Монтана Апрель 1867 года

С Адамом Серром она познакомилась вечером того дня, когда от него сбежала жена.

Оказавшись одновременно в холле особняка судьи Паркмена — Адам входил с улицы, она отдавала лакею свое манто, — молодые люди приветливо кивнули друг другу и обменялись светскими равнодушными улыбками.

Затем они разом двинулись ко входу в бальную залу.

— Для апреля погода весьма и весьма недурна, — сказал Адам и улыбнулся все той же рассеянной и быстрой улыбкой.

— А что, обычно в это время холоднее? — отозвалась Флора, сосредоточенно поправляя длинные белые лайковые перчатки. Лишь из приличия девушка подняла взгляд на собеседника, да и то на кратчайшее мгновение.

Адам слегка пожал широкими плечами под отменно сшитым и прекрасно сидящим на нем сюртуком. Душой он уже находился с толпой гостей в бальной зале, стены которой были задрапированы красным, белым и голубым — цветами национального флага. Столь ярый патриотизм был следствием того, что судья Паркмен на днях получил назначение в Верховный суд Соединенных Штатов Америки.

Внимательно ища глазами хозяина дома, Адам рассеянно обронил:

— Весна в этом году ранняя. А впрочем, каприз тёплого ветра может оказаться недолговечным.

В столь полном взаимном равнодушии было даже нечто забавное. Адам попросту не успел прийти в себя после горестного сумбура последних часов. Что до Флоры, то девушка, проделав долгий путь из Лондона, едва добралась до Виргинии и прямо с дороги устремилась на праздник в дом судьи Паркмена, где уже находился ее любимый отец. Ни о чем другом, кроме предстоящей встречи с отцом, она и не думала.

К началу торжества в доме судьи и Адам, и Флора опоздали.

Однако не это было причиной того, что при их одновременном появлении на пороге бальной залы среди гостей вдруг воцарилась неловкая тишина, которую сменил шелест недоуменных или возмущенных перешептываний.

— Он таки явился!

— Боже, он с женщиной!

— И кто же эта особа?

Довольно скоро прерванные разговоры возобновились. Тем не менее, леди Флора, дочь и единственный ребенок лорда Халдейна, известного археолога графа Джорджа Бонхэма, успела пережить несколько малоприятных секунд.

Сперва она решила, что в ее туалете какой-то постыдный непорядок, — и запаниковала. Однако понемногу до девушки дошло, что все смотрят исключительно на ее случайного спутника. Пришлось и ей посмотреть на него внимательней, чтобы понять причину столь жадного интереса.

Первое, что бросилось в глаза: красив! невероятно красив! Правильные классические черты лица, темные чувственные глаза с соблазнительной «безуминкой». Но прежде чем девушка смогла полностью оценить обаяние молодого человека, незнакомец с плавной грацией поклонился ей, церемонно произнес «Прошу извинить» и оставил ее одну.

Почти тотчас же она заметила в толпе отца. Он шел по направлению к ней, ласково улыбаясь и раскинув руки. Флора расплылась в ответной улыбке и радостно устремилась в его объятия.

Вот и все, что можно сказать о ее первой встрече с Адамом. Тогда Флора провела в обществе черноглазого красавца от силы пару минут. И если бы она не заметила повышенный интерес присутствующих к этому человеку, так бы он и остался всего лишь смутным воспоминанием.

— Выглядишь чудесно! — воскликнул отец, отстраняясь от Флоры и вбирая восхищенным взглядом ее блистательную красоту. — Похоже, тяжелый путь от форта Бентона никак на тебе не сказался!

— Чему тут удивляться? — прощебетала она. — Нам с тобой случалось жить в таких медвежьих углах, по сравнению с которыми Монтана чуть ли не верх цивилизации! Если мне и пришлось из сочувствия к бедным лошадям выбираться из фургона и брести в гору по колени в жидкой холодной грязи, то это случалось раз десять, не больше. Через реки мы переправлялись практически без приключений, да и проводник был почти трезв. Так что жаловаться не на что. После горячей ванны в гостинице я как новенькая!

Отец довольно улыбнулся.

— Хорошо, что мы снова вместе!.. Позволь мне представить тебя местной публике. За несколько месяцев я перезнакомился едва ли не со всеми. А вон и хозяин бала, многоуважаемый господин судья. Идем! Я с радостью похвастаюсь дочкой!

Они подошли к ближайшей группе гостей. Посыпались обращенные к ее отцу шумные приветствия, завязался разговор, но все это время Флора краем сознания улавливала неутихающий всеобщий интерес к человеку, с которым она равнодушно обсуждала в холле апрельскую погоду. Казалось, едва ли не все гости следили за его перемещениями по вощеному итальянскому паркету просторной залы.

Никто не ожидал, что Адам сегодня вечером объявится на балу.

Вполголоса и с оглядкой, возбужденные пересуды вокруг его поступка продолжались все то время, пока виновник переполоха шествовал через залу к хозяину дома — перекидываясь случайной фразой здесь, здороваясь улыбкой там, по пути отвесив чинный поклон старенькой миссис Алворт, которая вытаращила на молодого человека глаза с прямо-таки неприличным изумлением.

— А ведь нынче жена его… как говорится, только пыль за каретой!

— И, видать, не без причины! Довел, голубчик!

— Поговаривают, что она удрала с бароном Лакретеллем.

— Стало быть, той же монетой. Адам-то своих любовниц дюжинами считает!

Мужчина в возрасте позволил себе заметить:

— А он не из робких, раз пришел сюда после того, как у него вся жизнь перевернулась. Глядите, ведет себя как ни в чем не бывало.

— Это все примесь индейской крови, — шепотом прокомментировала молодая женщина, стоящая в двух шагах от Флоры. Пожирая глазами статную фигуру Адама, дамочка прибавила с пикантной дрожью в голосе: — Они такие! Никогда не покажут своих чувств!

Однако именно в этот момент центр всеобщего внимания в разговоре с хозяином довольно явно выказывал свои эмоции: он смеялся! Поначалу на бронзовом от загара лице то и дело возникала широкая улыбка, а кончилось тем, что Адам внезапно расхохотался. Да так искренне, так заразительно, что Флора, и без того счастливая, вдруг ощутила накат безудержного веселья и желание расхохотаться на пару с этим человеком.

— Кто он такой? — обратилась она к блондинке, которая не отрывала взгляда от длинноволосого красавца.

И на мгновение не сводя глаз с предмета созерцания, та ответила:

— Адам Серр, граф де Шастеллюкс. Полукровка.

Похоже, экзотический элемент в происхождении графа как-то особенно волновал эту впечатлительную особу.

— А сегодня, когда он освободился от супруги, к нему еще легче подступиться.