Исход - Роман Г. Артемьев

Пролог

У меня необычные вкусы и предпочтения. Я стараюсь избегать людных мест: наедине с собой меньше шансов случайно причинить кому-нибудь вред. Очень актуально для псиона моих возможностей. Я не переношу яркий свет: в последнее время всюду стал носить солнцезащитные очки с темными стеклами, избавляющими от необходимости усилием воли снижать чрезмерно возросшую остроту зрения. Можно использовать метаморфизм, но чисто психологически непрозрачные стекла служат дополнительным барьером, мешающим читать людей. Я не люблю общаться с незнакомцами: их мысли мгновенно выдают даже малейшую ложь и притворство.

А еще я не люблю, когда в меня стреляют. И это объединяет меня с другими людьми.

«Одержимые» начали беспорядочную пальбу из темноты, когда мы замерли в двух сотнях метров от их убежища. К подвальной затхлости подземелья добавилась горьковатая пороховая гарь, грохот выстрелов эхом прокатился под низкими сводами, а яркие вспышки могли бы запросто ослепить человека. Если, конечно, ему вдруг пришло бы в голову зачем-то сунуться в эти давно заброшенные и полузатопленные катакомбы. Нам проще, мы уже давно перестали быть людьми.

«Невидимая броня» выдержала удар: устремившиеся нам навстречу линии трассеров бессильно изогнулись в пространстве и, высекая искры, с визгом вонзились в стены. Чувства обострились до предела. Несмотря на окутывавший нашу группу кокон «Пыльного шлема», я прекрасно видел противника. Вернее, ощущал эти четыре сгорбившиеся фигуры с автоматами, затаившиеся за очередным поворотом тоннеля: обычное человеческое зрение в окружавшей нас кромешной тьме было бессильно. На мгновение нахлынуло воспоминание — такой же широкий, похожий на гигантскую нору подземный лаз, скрывающийся в его глубине враг и сдавленное дыхание усталых бойцов за спиной. Разве что здесь нет той давящей, гнетущей атмосферы, неизменно присутствовавшей во всех обитаемых Гнездах.

Усилием воли я прогнал непрошенный образ из прошлого. Не время и не место. Предаваться воспоминаниям будем потом, сейчас нужно закончить начатое. Сконцентрировав сознание, я потянулся вперед, во мрак, направил его поток туда, где трое замерли в ожидании атаки, а четвертый суетливо пытался сменить замерзшими непослушными пальцами опустевший автоматный рожок. Я чувствовал, видел, ощущал и одновременно осязал их. Направляемый мною ментальный поток коснулся подчиненных чужой воле разумов этих несчастных и опутал их непроницаемой паутиной. Я не мог разорвать державшую их сознание связь, но мог заблокировать ее. Не знаю, как они восприняли мою ментальную атаку. Наверное, перед тем как потерять сознание, эти люди почувствовали окутавшую их усталость, а в следующий миг неведомая сила утянула их в омут беспамятства. Теперь путь был свободен.

— Пошли, — не оборачиваясь, бросил я.

Мы двинулись вперед, мрак неизвестности постепенно расступался передо мной, словно карта, открывающаяся перед участником компьютерной игры. Впереди тоннель разделялся на два рукава: правый, вильнув в сторону, нырял в затопленный бункер и там заканчивался тупиком. Левый уходил под небольшим уклоном вниз и обрывался в небольшом зале с покрытыми сырым кафелем колоннами. Там нас поджидали еще трое. Я бросил замыкавшему отряд бойцу короткий мыслеобраз и тот чуть задержался, чтобы разоружить лежащих на грязной земле «одержимых» — сюрпризы нам не нужны. Рожки от автоматов он отсоединит, а само оружие бросит чуть поодаль, чтобы не тащить на себе лишний груз. Хорошо быть ментатом: не нужно тратить лишних слов.

С притаившейся в засаде троицей мы расправились еще быстрее. Противник едва успел открыть огонь, причем бил скорее на звук, чем прицельно. Обосновавшийся в плохо освещенных подземельях враг с недавних пор начал использовать трассирующие пули, чтобы «одержимым» было легче стрелять в темноте — они-то, в отличие от псионов, «кошачьим зрением» не обладали. Не все. Яркие плети трассеров разорвали мрак и вновь увязли в «Невидимой броне», а в следующий миг я сумел дотянуться до разумов «одержимых» и погасить их. Обмякнув, все трое повалились наземь, бряцнув на прощание оружием о бетон.

Чуть усилив концентрацию, я вновь расширил сферу своего ментального зрения. Слева от зала с колоннами — тупиковый карман, там «одержимые», судя по всему, хранили припасы. От дальнего конца помещения в стороны разбегаются три тоннеля: средний упирается в перекрытый решеткой вертикальный ствол. В левом копошится что-то живое, отсюда, издалека, я чувствую лишь теплые отблески чужих аур. Еще одно небольшое усилие — и картина проясняется: люди, двое, перегородили коридор поваленными набок строительными козлами и другим попавшимся под руку хламом, затаились и ждут. Справа… Этот тоннель чист, но через двести метров теряется во тьме, что там дальше — отсюда не разглядеть. С людьми бойцы управятся и без меня, в крайнем случае, прикрою, если станет совсем тяжко. Нам же надо найти главных «кукловодов». И чем скорее, тем лучше: время стремительно уходит. Я еще могу удерживать два знака и одновременно атаковать врага в ментале, но мои силы не безграничны. Оболочка тает, скоро она опустеет совсем.

— Разделимся, — скомандовал я. — Ясень, Макар и Славян — налево, там двое, дистанция сто тридцать. Постарайтесь не убить. Остальные — за мной.

И снова низкие своды подземелья, вода сочится по стыкам бетонных плит, под ногами хлюпает грязь. Издалека донеслись приглушенные хлопки: похоже, моих парней заметили и открыли по ним огонь. Протянув тонкую светящуюся нить через ментал, я дотронулся до аур отчаянно палящих в темноту «одержимых»: отключить их отсюда я уже не смогу, но смогу немного замедлить. А ребята добьют оглушающим знаком.

— Аскет! Там…

Все-таки, не следовало рассеивать энергию на столь большом пространстве: можно пропустить внезапную атаку. Я увидел опасность одновременно с возгласом Деда, еще мгновение — и было бы поздно. Но я все-таки успел.

Метаморф, похожий на волка-переростка, перемещался стремительными зигзагообразными прыжками, отталкиваясь могучими лапами попеременно от пола и от стен. Он ловко увернулся от брошенного мною «Смертельного когтя», сплетенный Дедом «Меч тьмы» тоже прошел мимо, оставив на боку монстра широкую зияющую рану. Но даже это не смогло остановить нападающего: я почувствовал, как «Невидимая броня» дрогнула под ударом мощного тела. Размышлять было некогда. Тьма подземелья озарилась сиянием выставленного мною «Щита огня» и в следующий миг горящая и воняющая паленой шерстью туша врезалась в меня, сбивая с ног.

Защитные знаки ослабили и замедлили движения метаморфа, что дало нам преимущество. Падение в чавкающую жижу, перекат, рука привычно ощутила тяжесть короткого копья — проверенного оружия, хорошо зарекомендовавшего себя в тесноте гнезд. Я ударил практически наугад и попал. Монстр зашипел, извернулся, полоснул когтистой лапой, разорвав рукав моего комбинезона. Следующий удар пикой, видимо, пришелся в какой-то жизненно важный центр: чудовище изогнулось дугой, беспорядочно замолотив конечностями. В следующий миг кто-то из ребят добил его «Дыханием дракона».

— Живучая тварь, — выдохнул долговязый боец по кличке Стержень, — у тебя