Инвинди - Ульяна Сысоева

Ульяна Сысоева

Инвинди

Пролог

Чем живет каждый из нас?

Чем живет город? Каждый день, отходя ото сна, он прогревает свои холодные каменные дома и деревья в парках приятным солнечным светом, навевающим пробуждение, жизненную энергию и стремление к покорению новых высот каждого дня.

Но чем же живет каждый дом, квартира, человек? Вы задумывались о том, чем живет каждый из нас? Двигаясь в потоке бесконечной жизни, мы бросаем бессмысленные взгляды на окна домов, случайных прохожих, не пробуя вникнуть в суть жизни и в то, что скрывается по ту сторону объекта.

Мы наблюдаем, как одинокая старушка, проживающая в маленьком, дряхлом домике на самой окраине города идет за водой и дровами, чтобы продолжая жить, начать свой новый день. Без этой каждодневной и изнурительной процедуры, она не сможет полноценно жить. Но что ее жизнь? Есть ли стремления и заботы, цели покорять вершины? О нет, заботы у нее одни: погладить кошку, накормить навещающих внуков, подремать днем, из-за того, что встала ни свет ни заря непонятно зачем; благо есть телевизор, который все ее развлечение.

А что если у нее нет ни кошки, ни внуков? Представьте, как одиноко и тоскливо ей одной смотреть в окошко на проезжающие мимо машины, которые день за днем пополняют свои ряды топливо-потребительской колонии. Она смотрит на них с тоской, не зная забот и веселья, а водители лишь на секунду бросают взгляд на потрескавшееся стекло в ее окне, от которого еще веет прошлой жизнью, с ее большим ватным валиком, завернутым в фольгу для обогрева, который лежит там и летом, и зимой.

Они едут на дорогом авто, прижав телефон к уху, и нервно обсуждают насущные проблемы. Каждый день, объезжая километровые пробки по пригородным улочкам, они задевают маленькую, спокойную жизнь тех, кто также не желают прикасаться к шуму мегаполиса. Проезжая мимо них, хоть разок задумайтесь, чем они живут и насколько непохожа ваша жизнь на ту, что осторожно выглядывает из маленьких окон. Тогда вы сможете осознать маленькие ценности жизни.

А чем же живут жители центра? Проезжая ранним утром мимо многоэтажных домов, мы видим свет в каждой маленькой квартирке. У каждой семьи есть свои традиции, обычаи, порядки. Пускай квартиры сделаны по одному принципу, но каждая из них обустроена по-разному, приукрашена живущей в ней семьей, – одинаковой не найдешь!

В каждой квартире живет семья, и у этой семьи – своя судьба, своя история, но каждый человек в этой семье уникален, не найдешь во всем мире человека с абсолютно схожей внешностью, а особенно судьбой. И редко кто задумается, насколько уникальным может быть человек, на чье окно мы случайно бросим взгляд однажды…. Мы даже представить не можем, насколько может быть особенным тот человек, чьего имени и даже внешности не знаем, видя только его силуэт на задвинутых шторах. Это может быть человек без цели в жизни, без стремлений, живущий лишь для того, чтобы существовать, пользуясь удобствами, которые создали до него и для него, но сам он не стремится сделать что-то для других. Так сказать паразит на теле общества.

Мы можем смотреть и думать: «Ничтожен или величественен этот человек?». Возможно, наше сознание дает только ложные показания о человеке, который нас чем-то заинтересовал.

Мы не можем знать заранее о поворотах судьбы. Мы можем не знать даже кто мы такие. В таком случае имеем ли мы право вообще оценивать кого-то другого?!

Проходя мимо, мы можем даже не догадываться, что этот человек способен на такое, чего самим никогда не освоить и не достичь; можем не догадываться о возможностях человека. Возможно, он герой и ему нет равных; с ним не сравняться даже тысячи таких, как ты. И смеешь ли ты говорить об его статусе, финансах, мировоззрении, не узнав даже его имени? Это неправильно. Человек может идти, повесив голову, неспешно перебирая ногами, создавая образ скромного и забитого человека, но внутри он может таить такие несокрушимые горы отваги и мужества, а ты даже не догадываешься об этом. Да чего уж – даже он, возможно, не догадываться обо всех своих качествах. Прежде чем судить кого-либо, стоит задуматься, что жизнь – штука сложная, непредсказуемая: «А может, он спас мне жизнь или спасет когда-нибудь? Может, он станет мне лучшим другом? Вдруг он сделает такое, что поразит мир своей величественностью? Тогда надо быть осторожным с ним». Пускай он даже не будет иметь чего-то величественного, а будет простым человеком до конца дней – не надо задевать его чувств! Зачем говорить что-то неприятное, оценивая его по внешним признакам или же по чужим словам? Это неправильно….

Вот так мы способны смотреть на героя или великого человека, случайно бросив взгляд на него или окно его квартиры, где таится великая тайна, о которой может быть никто никогда не узнает…. Никогда….

Глава 1

Это утро обещало такой же обычный день, как и всегда. Макс с трудом открыл веки. Каждое утро он надеялся, что грядущий день предвещает что-то особенное и сможет хоть как-то изменить его скучную жизнь, в которой дни счастья были крайне редки. Его разбудил надоедливый шум и надрывистый спор за стеной. То были родители мальчика. Почти каждый день они ссорились и спорили по глупым, порой неизвестным причинам. Максим считал эти споры необоснованными и легко разрешимыми, но ему редко удавалось влезть в спор и убедить в чем-то родителей. Каждый раз был риск самому попасться под горячую руку. И эти взрослые надрывистые голоса, резкие движения и непредсказуемость пугали Максима. А после ссоры один из родителей обязательно оставался раздражен, другой – расстроен. Видеть грустное лицо кого-либо из близких было очень неприятно и душевно больно. Слыша крики, Макс каждый раз напрягался и сжимался. Электрический ток пробегался по мышцам, стремясь прямо к сердцу. Становилось так холодно…. Пальцы на секунду немели…. Боль и чувство пустоты и сожаления долго не отпускало его, каждый раз порождая страх разрыва семьи.

Не торопясь, парень приподнялся и сел на край кровати. Молча, опираясь на локти, мальчик сидел с минуту, думая о пустом. Затем он отошел от задумчивости и протянул руки к джинсам, что висели на спинке стула, стоявшего недалеко от кровати. Натянув штаны и подойдя к зеркалу, он лениво, с неохотой и опасением, взглянул на свое отражение. Высокий, стройный, не имевший характерного рельефа мышц, с взъерошенными темными высокими волосами и маленькими серьгами-кнопками в ушах, молодой человек исподлобья глядел с той стороны зеркала своими томными глубокими глазами. «Какой же ты… мерзкий!» – про себя фыркнул мальчик и резко отвел взгляд, задрав голову в сторону.

Он не любил свою внешность. Считал себя жалким и ничем не примечательным и несимпатичным парнем. Внутри, хоть сам он не хотел признавать, таилось стремление к совершенству, самовлюбленность. Иногда, чтоб хоть как-то ободрить самого себя, сравнивал с другими, более некрасивыми (как он считал) людьми и думал, что ему еще повезло, и что он простой парень без каких-либо изъянов во внешности, но не рассчитывал понравиться красавицам. Окружающие его люди не считали его некрасивым – для них он был приятным и очень даже привлекательным. Ведь каждый человек особенный, и в этом мальчике было нечто притягательное.

Мы привыкаем к своей внешности и, оценив себя во весь рост, мы начинаем копаться в самых мелких деталях, которые могут быть несовершенными, поэтому думаем, что некрасивы. Но именно из этих деталей, которые в частности могут казаться неприятными, складывается особенная внешность одного единственного человека, которому не найти абсолютной копии. Человек совершенен в каждой мелочи, особенности, характерной только для него. Просто этому Максим не желал до конца верить, ссылаясь на то, что эти слова лишь «оправдания для некрасивых».

Отойдя от зеркала, Максим надел футболку и толстовку и вышел из комнаты, чтобы пройти на кухню. Проходя по коридору, он краем глаза успел заметить, что папа собирался на работу и нервно завязывал шнурки на ботинках. Легко было почувствовать его раздражение: напряженное пыхтящее лицо, трясущиеся пальцы, теребящие шнурки.

Макс прошел на кухню. За столом сидела маленькая девчушка девяти лет, медленно собиравшая по молоку размокшие кукурузные хлопья ложкой. Грустный и немного скорбный взгляд Сони, сестры Максима, не поднимался от тарелки. Мама, расстроенная и раздраженная, стояла у кухонного стола и разливала горячий кофе из турки в две фарфоровые чашки поровну, чтобы хватило обоим. Она не проронила ни слова. Желания говорить, конечно же, отсутствовало. В расстройстве она всегда переосмысливала ситуацию, придумывала аргументы, которые уже поздно было сказать оппоненту.

Внезапно тишину нарушил резкий хлопок дверью, от которого содрогнулось все, даже стены квартиры шевельнулись, а посуда в шкафу звякнула. Мама сначала передернулась, но потом укоризненно цокнула языком в адрес мужа. Максим, смотрел на мать, готовую вот-вот выругаться, осторожно притянул чашку с кофе к себе и оперся о край стола, переложив ногу на ногу и приняв устойчивое положение, медленно отхлебнул горячую жидкость.