Цена измены - Александр Проханов

Александр Проханов

Цена измены

ЕСЛИ ЗАВТРА ВОЙНА…

Вместо предисловия

В последнее время я много езжу по заводам, строящим вагоны и танки, подводные лодки и авиационные двигатели. Всех их накрыл черный зонтик кризиса. Директора производств, конструкторы, стратеги производства делились со мной этой внезапной бедой, напоминавшей солнечное затмение. Сколько времени продлится затмение? Как долго может существовать растительность без солнечного света? Не останутся ли от нее обугленные стволы? Мысли производственников я суммировал в своих несколько беспорядочных записях, которые привожу как пример общего состояния умов.

Многие полагают, что среди всех отраслей больше всего от кризиса пострадает обрабатывающая промышленность, военно-промышленный комплекс, которому грозит полное уничтожение. Технократы считают, что кризис носит космический, неуправляемый характер, но в нем есть управляемые сегменты, и это управление направлено на истребление остатков русского ВПК. В оборонном отношении Россия может остаться «голой».

На протяжении последних пятнадцати лет власть не обращала внимания на оборонную промышленность, не модернизировала ее, позволяла ей деградировать. Во главе этой отрасли оказались люди, чуждые ей ментально, идейно и профессионально. Одним своим присутствием они дискредитируют отрасль. Сейчас, когда к проблемам спасения отрасли подключился верхний уровень руководства, президент и премьер, появилась некоторая надежда. Но оба так погружены в социальные, военные, политические, сырьевые проблемы, каждая из которых напоминает сходящий оползень, что им не до отдельных заводов.

В чем часто выражается поддержка государством пошатнувшихся производств? Им заменили дешевые и долгие зарубежные кредиты на отечественные, что в два раза дороже, с процентной ставкой 18–20 %, то есть на «короткие» и «дорогие» деньги. Финансовый блок в правительстве представлен людьми, которые, по меткому выражению Владислава Суркова, являются «стерилизаторами». Они «стерилизуют» не просто денежную массу в стране, а оскопляют всю отечественную промышленность. Весь мир идет в сторону «дешевых» и «долгих» денег, предоставляя промышленности продолжительные и дешевые кредиты, весь мир заливает деньгами пошатнувшуюся экономику, а в России исповедуют «гайдаровские идеалы», которые и до кризиса душили Россию.

На заводах понимают, что эти государственные кредиты вернуть нельзя. Предприятия с длительным технологическим циклом — такие, как, например, моторостроение, — не успеют окупить эти кредиты. Они разорятся, объявят дефолт, и если они находятся в частных руках, государство приберет их себе, а если они государственные, то им спишут эти долги, как списывали колхозам. Высокотехнологичное оборонное производство превращается в колхозы, где коров, чтоб они не упали от голода, подвешивали под брюхо веревками.

«Оборонщиков» спрашивают: «Почему у вас такие дорогие ракеты и бомбы?» Но когда у предприятия государство приобретает всего пять ракет и сто бомб, или оборонный заказ авиации равен трем самолетам, изделия не могут быть дешевыми. Они становятся золотыми и платиновыми, ибо только крупные серии окупают издержки такого дорогого, основанного на дорогих технологиях производства, как создание ракеты или самолета.

Станки в России не менялись двадцать лет, устарели на целую эру, но теперь, при нынешнем курсе кризисной «бивалютной корзины», придуманной нашими финансистами, цена оборудования за рубежом стала такой, что невозможно купить ни одного станка — они в два раза дороже, чем до кризиса. Стало быть, сокращение производства неизбежно. Люди будут выброшены на улицу. После кризиса новый набор рабочих будет крайне затруднен. Эта сфера не стала привлекательной для молодежи. К тому же, «демографическая яма» не рожденных в 90-е годы людей абсолютно оголит производство. Наложение друг на друга множества негативных проблем породит своеобразный «мультипликатор», итогом которого будет полное уничтожение обрабатывающей промышленности.

Этот рынок займут другие страны — в частности, Китай, который уже двинулся в Россию со своими легковыми автомобилями, грузовиками, подъемными кранами. Меры, которые сегодня принимает наше правительство, — пожарные, асистемные, часто панические. Например, правительство предлагает: «Давайте мы будем субсидировать процентные ставки. Сначала их «задерем», а потом будем субсидировать». Ставки «задрали», но субсидировать забыли. Например, до кризиса предприятие платило банкам по процентам сто миллионов рублей в месяц. Сегодня оно должно платить триста миллионов. Где-то нужно взять эти добавочные двести миллионов рублей. Откуда? Обрабатывающая промышленность превращается в придаток банков, весьма неэффективных, с отвратительным банковским обслуживанием, с произвольной кредитной политикой…

Когда в 91-м году к власти пришли так называемые реформаторы, они объявили, что во всех бедах СССР виноват ВПК. Якобы он сжирал все, не оставляя денег на колбасу, ботинки, видеомагнитофоны. Теперь есть колбаса, ботинки, видеомагнитофоны, но ВПК сжался до размеров грецкого ореха. Он почти ничего не может. Сегодня самая главная угроза для России та, что мы голые, безоружные, у нас нет армии, нет военной промышленности.

Недавняя война в Закавказье — Россия ее фактически проиграла. Мы не применяли там высокоточного оружия, хотя это азы современной военной кампании. За первый день боев мы потеряли семь самолетов и тринадцать вертолетов, включая тяжелый самолет. Бронированные самолеты Су-24 сбивались, как воробьи. Связи не было никакой. Только оружие, еще советское, сорокалетней давности, кое-как служило, но 50 % техники не вышло вовремя из мест расположения. Только потом валом пошли танки и масса пехоты, задавив противника количеством. После первых недопустимых потерь в авиации начали искать ракеты «воздух — РЛС», поражающие радары зенитных ракет противника. Этих ракет не было. Их подвезли только через два дня, пока сбивали наших несчастных летчиков. А если бы это была не Грузия, а Турция? Или, не дай бог, Китай?

В чем сейчас новая смертельная угроза? Американцы предлагают России: «Давайте сократим наши ядерные боеголовки до тысячи штук». Страшно, что наши недалекие, склонные к компромиссам стратеги пойдут на это соглашение. Почему американцы выступили с этой инициативой? Потому что они создали новое поколение оружия, которое в состоянии решать те же задачи, что и ядерное, но без ядерного заряда. Точность, сверхскорость, специальные проникающие головки, которые за счет огромной кинетической энергии могут поражать любое закрытое убежище: ракетную шахту, штаб, центр управления. Все это они испытали в Югославии, Ираке и Афганистане. Эти страны были для американцев огромными даровыми полигонами. Не надо было строить искусственные полигоны миллиардной стоимости, причем на этих войнах они утилизировали огромное количество старого оружия.

В современных войнах 80 % задач решает авиация с опорой на высокоточное оружие. У нас останавливаются МиГи, потому что у них стали расслаиваться корпуса от старости. «Сушки» стоят, потому что не хватает двигателей, нет ресурса. Обычной армии нет. Десантники на броне — это смех и слезы. Их уничтожат управляемыми бомбами с высоты 20 тысяч метров. Такая территория, как Россия, осталась без прикрытия средств ПВО. Сохранилась у нас только «ядерная дубина». Но и с ней не все в порядке. «Булава» как падала, так и падает. И самое интересное, что за эти падения никто не отвечает. Такое было трудно представить во времена Брежнева, Хрущева или Сталина. Сейчас ни один руководитель не лишился поста. Если ты вице-премьер, руководишь оборонной промышленностью и армией, под тобой министры, главки, научные институты, ты ведь должен отвечать за провалы? Что ты киваешь на какого-то конструктора или руководителя института. Ты — ответственен, с тебя спрос. Ничего подобного — президент молчит. Ответственный за провалы, улыбающийся нарцисс — перед телекамерой. Один пиар.

И если такое творится в стратегической отрасли, что же делается в остальной промышленности? Народу морочат голову. Телевизор вещает: все хорошо, все отлично. То парад проведут — пролетят самолеты пятидесятилетней давности. То стариков провезут на грузовичках по площади, ветеранов минувшей войны, а в чем для них радость — на старых грузовиках кататься? То пройдут курсанты в форме Юдашкина. Почему ж не покрасоваться с павлиньим пером на голове? Вместо этой формы можно было бы закупить нормальную обувь для армии. Ведь что основное для пехоты? Это обувь, связь и оружие. В той же Осетии за две недели боевых действий у солдат вся обувь развалилась. Они себе обувь добывали на трофейных грузинских складах, захватывая натовские комплекты. Никому в голову не приходит обеспечить армию нормальной обувью. Все бесконечные выставки снаряжения, на которых появляются под телекамеры тучные генералы-тыловики, это одна показуха. Но где хорошая обувь для армии? Даже видя образцовые горные бригады, которые показывают по телевизору, человек, который разбирается в военном деле, тихо похохатывает. Все это отстает лет на двадцать от того, что есть на Западе.