Наномашины, сынок! - Николай Николаевич Новиков
- Категория: Попаданцы / Периодические издания
- Название: Наномашины, сынок!
- Автор: Николай Николаевич Новиков
- Возрастные ограничения:Книга может включать контент, предназначенный только для лиц старше 18 лет.
- Поделиться:
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наномашины, сынок! Том 1
Глава 1
Никогда бы не подумал, что снова придётся это пережить.
Но имеем что имеем.
— У неё схватки! Быстрее в родильную! Где доктор?!
— Дыши дорогая, дыши! Терпи! Я с тобой, всё хорошо!
Меня рожают.
Да, понимаю, странно. Если это на словах-то звучит как бред, то представьте как оно на деле. Лицо моё представили?
Хах. Смешно! Осознать себя ещё в животе…
— Госпожа! Вашего врача вчера убили на дуэли, я его заменяю! Вы только не переживайте!
— ВЫ СМЕËТЕСЬ ЧТО ЛИ?! – закричала мать с болью в голосе.
Во, слышите? Эти приглушённые звуки откуда-то сверху. Это… свобода.
Ох, как же я этого ждал! Как я об этом мечтал! Неделю. Неделю! Я сидел в животе матери целую неделю!
О боги, как же здесь СКУЧНО! Из развлечений – только слушать сплетни в родильном и телевизор! Мне ещё и дня от роду нет, зато я уже в курсе политической обстановки в стране, и почему Светка с соседней палаты развелась полгода назад.
Ну и нахрена оно мне? Я хочу «гу-гу, га-га» в реальном мире, а не вот это вот всё!
Мне стало настолько скучно, что я даже начал бить женщину изнутри, чтобы поскорее выпускала. Тем более это единственное время, когда меня за такое не осудят.
— Госпожа, потерпите немного!
Э, какой потерпите? Вытаскивайте меня отсюда!
— Да какой потерпите?! – мать сжала зубы, - Я сейчас… м-м-м-м!
Всё вокруг задрожало.
Ха-ха, да, так их мама! Не слушай их, рожай! Чем дольше мою новую мать куда-то везли, тем больше я чувствовал, как подходит время.
Честно скажу – я не знаю, почему осознал себя так рано. Я не помню прошлого. А оно очевидно было, потому что… ну, будем честны, дети себя в животе не должны осознавать. Это же не так работает, верно?
Я просто в какой-то момент проснулся и: «Я что, ещё не родился? Да ну ёмаё!».
А потом я понял: «Да я же не родился, ха-ха!»
Всю эту неделю, что я провёл в животе, я строил планы. Анализировал. Собирал информацию. Я не терял время!
Я готовился.
Вы представляете, на что способен человек, если осознает себя с первых дней? Если поставит себе великие цели? Если составит план, и будет следовать ему с ПЕРВОЙ минуты?
Да, у меня маленькое тельце, я не помню прошлого и будущее моё неизвестно. Но поверьте…
Амбиции мои колоссальны. А иначе зачем жить, верно?
План таков:
Рождаемся. Уходим перекатом от акушерки, чтобы показать доминантность – никто не властен надо мной. Затем перегрызаем пуповину и убегаем изучать информацию. В месяц я сдаю на бакалавра, в годик туда-сюда и миллиардер.
Всё, вперёд!
— Дорогая, всё будет хорошо! – я слышал знакомый мужской голос, - Я здесь!
— Дышите! Тужьтесь! – говорил врач.
Ой, ёмаё, пошёл процесс. Как-то прохладно стало. Дискомфортно.
Всё, мне тут не нравится, я переезжаю. Куда только? Хм… кажется я инстинктивно понимаю, что нужно делать и куда двигаться.
О, и впрямь! Раньше тут было закрыто.
— Тужьтесь, госпожа! – слышалось снаружи.
«Да хватит подпихивать!», - возмущался я.
— Дорогая, давай!
«Да вы только мешаете!», - я ворочался.
— Госпожа, ещё чуть-чуть!
«Да хватит…», - ползу, - «Мне…», - карабкаюсь, - «МЕШАТЬ!»
Признаюсь – мне было больно. Неприятно. Я очень устал. Да кого там – мне захотелось вернуться обратно! В теплоту и комфорт. Оказывается, мама – неплохой такой вариант жилплощади! Но…
Нет.
Выбираться. Ползти. Сражаться! С каждым моментом слабости, с каждым препятствием в виде «охеренных» советов врача, в голове вспыхивали обратные мысли. Идея-фикс на двух словах:
«Карабкайся. Ползи!». Они вспыхивали в голове как удары военного барабана. Бам. Бам! БАМ! Этот грохот глушил мои слабые мысли.
Я.
Жажду.
С͚͙̗̈́̏͊В̫͓͙ͩ̔̃О̬̘̖̓̆̀Б̟̳̥̎̔̌Ӧ̺͚͉́̆͑Д̝̠̯̅ͧͮЫ̜̘̰ͪ̈̎.̮̳̩̈́̚
Это моя новая жизнь. Возможно вторая. Возможно сотая. Плевать! Я не выбирал рождаться. Это выбор сделали за меня! Но вот я здесь, и поверьте…
Я возьму от этой жизни всё.
Если за неё не сражаться, за свои мечты и амбиции, то лучше и не рождаться нахрен!
И вот после очередного удара…
— Есть! Получилось! Всё получилось! – я услышал мужской голос.
— Мальчик! Ха-ха! Дорогая, у нас здоровый мальчик!
Меня аккуратно поднимает акушерка. Да ёмаё! Я для кого тут целую речь только задвинул? Только родился, уже облажался. Да что за отстой.
Но…
Хех. Родился же.
Вижу очень плохо. Всё мутное, оттенков вообще два: чёрный и белый.
— Странно. Что он не плачет?
— Такое бывает. Нужно шлёпнуть.
«Э-э, я тебе шлёпну»
Я медленно и размеренно дышал. Было холодно. Даже чувствовал, как меня вертят и, вроде, бьют по попе. Но больно не было. Только холод нарастал.
И звуки тоже пропадали.
Я…
Мне…
Мне кажется, я перестаю дышать.
— Кх-х-х…, - с моего рта срывается хрип.
Грудь кольнуло.
— Д-доктор… что с ним? – обеспокоенно произнесла мама.
Я пытаюсь вздохнуть. Тяжело. Всё тело задрожало.
Ох млять… воздуха не хватает.
— Чёрт… чёрт-чёрт! – несмотря на глухоту, я услышал, как голос врача срывается, - Несите инъекцию! Быстрее! У него аномалия ядра!
— Аномалия?! Мы ходили на обследования, вы говорили, её не будет!
— Не должно было!
«Аномалия?», - мысли становились слабее, - «Здесь что… можно с аномалией родиться…»
Тяжело. Всё стало тяжелым. Чёрные и белые оттенки сливались в один. Воздуха становилось меньше. Дышать тяжелее.
Я умру, да? Умираю?
Чёрт, только родился. Да что за… дерьмо…
«Нет. Нет», - изо всех си я пытался схватить ещё воздуха, - «Не умирать. Дышать. Ну!»
Лёгкие будто парализовало. Я прикладывал титанические усилия, чтобы сделать вдох. Я боролся с собственным организмом.
Не получалось.
«Не умирать. Не умирать! Дыши! Тебя спасут!»
Я дышал быстро и резко. Только так у меня получалось. Лёгкие просто не расправлялись дальше сраного миллиметра! Но это позволяло мне жить.
Ну же! Твою мать, что вы все замерли?! Я… сейчас… умру…
— В сторону! - и тут… я услышал совершенно незнакомый, глубокий, и, как показалось, старческий голос, - Дайте его сюда.
— Господин, вы же…
— В операционную его!
Меня понесли. Я пытался расслышать крики отца и матери, но не мог. Только слышал своё бьющееся сердце.
А оно уже почти