Александровский парк. Увлекательная экскурсия по Северной столице - Елена Денисенко

Елена Денисенко

Александровский парк

Увлекательная экскурсия по северной столице

В этой книжке мы с вами совершим прогулку по Александровскому парку, причём путешествовать будем не только в пространстве, но и во времени, ведь облик этого старинного парка изменялся постоянно, меняется он и сейчас, на наших глазах. Но сначала остановимся на названии и определимся с его местоположением, ведь в Санкт-Петербурге три одноимённых зелёных массива – два в городе, один – в Царском Селе. Давайте разберёмся.

Начнём с сада у Адмиралтейства. Нам он кажется обширным из-за множества старых деревьев и особой планировки, хотя площадь сада всего около 9 га. Если сравнить его площадь с огромными пригородными парками и «небольшими» городскими садами – Летним (11,7 га), Таврическим (21,1 га), Михайловским (10 га), то выходит, что это всё-таки сад, а не парк.

Он был устроен в начале 1870-х годов на месте трёх центральных площадей Петербурга – Сенатской, Исаакиевской и Адмиралтейской – по проекту вице-президента Российского общества садоводства, директора Императорского ботанического сада, ботаника с мировым именем Эдуарда Людвиговича Регеля. Император Александр II вникал во все тонкости работы, утверждая чертежи и планы, вплоть до рисунка ограды будущего центрального сада столицы Российской империи. Его торжественное открытие состоялось 8 июля 1874 года при громадном стечении публики и при участии Александра II, членов царской фамилии и высших чиновников. В этот день на газоне против северного портала Исаакиевского собора были посажены дубки, «предварительно выращенные в корзинах, вместе с которыми были врыты в землю. Император посадил одно дерево, вслед за ним то же сделали цесаревич, цесаревна и великий князь Константин Николаевич… Вслед за отъездом Августейших особ генерал-адъютант Грейг, Президент Императорского Российского общества садоводов, объявил присутствовавшим, что Государь Император, снисходя на ходатайство общества садоводства, соизволил назвать сад своим именем – Александровский». Посаженные тогда дубки живы-здоровы и превратились в могучие деревья. Один из них окружён низкой оградой – это дуб Александра II.

Александр II сажает дубок в Александровском саду. Гравюра Э. Дамюллера с рисунка К. Брожа. 1874 г.

Теперь перенесёмся в Царское Село. Императрица Екатерина II очень любила своего старшего внука, будущего императора Александра I, баловала его и, как все бабушки, дарила ему подарки. Её свадебным подарком внуку стал начатый строительством в 1792 году Новый дворец, заложенный в уже распланированном в регулярном стиле и подросшем Новом саду. К северу от него одновременно со строительством дворца началось создание обширного пейзажного сада. 12 июня 1796 года великий князь Александр Павлович с супругой поселились во дворце. Александр I с большим вниманием относился ко всему, что касалось дворца и окружавших его садов, а в 1817 году он поручил архитектору Адаму Адамовичу Менеласу и садовому мастеру Фёдору Лямину создать на месте старого Зверинца парк в модном романтическом стиле. Естественно, что дворец и парк (площадью около 200 га) стали называться Александровскими. Сейчас этот старинный парк и многие строения XIX века нуждаются в реставрации, но их теперешнее состояние как нельзя более соответствуют стилю, в котором они создавались.

Царское Село. Александровский парк

Вторым парком, названным в честь Александра I, стал зелёный массив на Петербургской стороне. Замысел его создания возник после победоносного для России окончания Русско-шведской войны 1806–1809 годов. С этого времени Петропавловская крепость навсегда, как показала история, утратила своё оборонительное значение. Княжество Финляндское вошло в состав Российской империи, и, таким образом, граница опасного северного соседа – Швеции – была отодвинута далеко от невских берегов. Император Александр I не только одержал победу над Наполеоном, но и поставил победную точку в многовековом противостоянии русского государства со Швецией. Так что задуманный им парк стал символом прочности наступившего мира. Это была и дань традиции, согласно которой гласисы (незастраеваемые пространства) крепостей, как и старинные заброшенные кладбища, занимались только садами. Возможно, создание парка по проекту А. А. Менеласа хотели приурочить к 1821 году – году 100-летия окончания Северной войны. Однако при жизни Александра I проект осуществлён не был, но Николай I, сменивший своего брата на российском престоле, о нём не забыл. Николай I вернулся к этой идее только в начале 1840-х годов, незадолго до 600-летия победы Александра Невского над тевтонскими рыцарями в Ледовом побоище 1242 года. Предполагалось отметить эту дату открытием общедоступного парка, и 6 февраля 1842 года император повелел назвать будущий парк в честь Александра I. Но времени на воплощение плана в жизнь оставалось слишком мало, к юбилейной дате не успели, и парк открылся годом позже.

И тут нам необходимо сделать отступление, чтобы ближе познакомиться с человеком, для которого создание Александровского парка стало последним в его жизни вкладом в дело процветания России, благополучию которой он посвятил свою жизнь.

Граф Канкрин

Георг-Людвиг Канкрин (16 ноября 1774 – 9 сентября 1845) был из тех людей, о которых ныне говорят, что он сделал себя сам. Родился он в Германии, в 1794 году окончил на родине университет, где изучал преимущественно юриспруденцию, и в 1797 году приехал в Россию. Здесь, в Старой Руссе, его отец служил управляющим солеварнями, но он не стал помогать сыну продвигаться по служебной лестнице. Егор Францевич, как стали теперь называть Георга-Людвига, жил бедно и не чурался никакой работы. Много лет спустя он скажет о себе: «Я был и бухгалтером, и секретарём бывал, и много кем перебывал, но дураком никогда не бывал». И это – чистая правда. За какое бы дело он впоследствии ни брался, всегда работал четко, быстро, профессионально, искренне заботясь только о благе России, а не о своём кармане. Это многих удивляло и озадачивало – как это, быть на царской службе и ничего не иметь для себя от этого? Это ли не глупость? Но Егор Францевич поставил краеугольным камнем своей удивительной карьеры именно честность. Уже в 1803 году по рекомендации И. А. Остермана он занимает должность в Министерстве внутренних дел, организует исследование соляных месторождений Оренбургской губернии, инспектирует работу иностранных колоний Петербургской губернии, пишет важные для времени наполеоновских войн работы «Фрагменты о военном искусстве с точки зрения военной философии» и «О средствах продовольствования больших армий». Эти труды были замечены военным министром М. Б. Барклаем де Толли, а их автор представлен Александру I. В 1811 году Е. Ф. Канкрин был назначен помощником генерал-провиантмейстера[1] Военного министерства. Отечественную войну 1812 года он начал уже в чине генерал-интенданта[2] 1-й Западной армии, а два года спустя – всех русских войск. Егору Францевичу удалось так наладить работу своего ведомства, так эффективно бороться с хищениями и воровством, что армии имели в достатке всё необходимое для жизнеобеспечения. Он не побоялся обвинить брата императора, великого князя Константина Павловича, в огромных тратах денег из государственной казны на личные нужды. Это грозило Канкрину отставкой, но тогда фельдмаршал М. И. Кутузов заявил, что и он покинет службу, если будут отстранены от дел «такие люди, которых нельзя приобрести и за миллионы».

Герб Канкрина. Девиз «Labore» («Трудом»)

Е. Ф. Канкрин так повёл дела, что расходы России на войну с Наполеоном оказались значительно меньше запланированных. Такого ещё не бывало в российской истории. Не удивительно, что именно Егору Францевичу было поручено и ведение расчётов с другими странами за снабжение русской армии продовольствием на чужих территориях. По выставленным ими счетам Россия должна была заплатить 360 миллионов рублей, но Канкрину удалось доказать, что эта сумма завышена ровно на 300 миллионов.

Он защищал страну не на поле боя, он вёл бои на не менее важном финансовом фронте и неизменно одерживал победы. Таким образом, в победе над Наполеоном была и его, Е. Ф. Канкрина, великая заслуга, отмеченная орденом Св. Анны I степени. В военном ведомстве он проработал до 1821 года, досконально изучил российскую экономику, написал ряд исследований на эту тему и понял, что необходимо сделать для процветания страны.

Затем началась служба в Государственном совете[3] по Департаменту государственной экономии, и уже в 1823 году он стал сенатором и министром финансов Российской империи. В этой должности Канкрин прослужил до 1844 года, дольше, чем кто-либо до и после него, и сделал на этом посту для блага страны необычайно много. За заслуги был возведён в графское достоинство, награждён всеми орденами России, включая и высшую награду Российской империи – орден Святого апостола Андрея Первозванного.