Домик в лесу - Саша Веселов

Веселов Саша

Домик в лесу

Саша Веселов

Домик в лесу  

Два тела, сплетённые в сладостном объятии воедино, медленно опустились на кровать. Поцелуй... ещё один... ещё. Они торопились, словно спеша наверстать упущенное.

Рука Стаса обхватила, чуть сжала нежную грудь девушки, пробежала по животу и, на мгновение задержавшись на стройной ножке, нырнула под платье. Но пяти пальцев оказалось мало. Им на подмогу поспешили ещё пять. Руки Стаса торопливо шарили по этому восхитительному телу, пощипывая, поглаживая, тиская его. Задыхаясь от восторга и нетерпения, Ольга, словно выброшенная на берег рыба, жадно ловила широко раскрытым ртом воздух. Но он не помогал, а, наоборот, ещё больше пьянил её, окончательно лишая рассудка.

Нащупав на её спине язычок молнии, Стас медленно потянул его вниз. Через несколько невообразимо длинных секунд он опустил платье до пояса. Дрожа от возбуждения, Ольга стала отчаянно расстёгивать лифчик. Не в силах удержаться, Стас принялся ей помогать.

Обнажив розовую девичью грудь, он на секунду остановился, любуясь её дерзкой красотой, а затем, припав губами, начал покрывать бесконечными, бессчётными поцелуями. Сладкий аромат щекотал ноздри, кружил ему голову. Стас опустил лицо в ложбинку между грудей и притих. Ольга тоже замерла, охваченная лёгкой блаженной истомой...

Но уже через миг Стас с удвоенной энергией продолжил свою схватку с платьем, и вскоре оно полетело мятой тряпкой на пол. Ольга поспешно скинула туфельки. Настала очередь колгот. Выгнувшись дугой, Ольга помогала стягивать их со своих упругих бёдер. Секунда - и колготки отправились вслед за лифчиком и платьем. Теперь на девушке оставалась лишь узкая кружевная полоска трусиков-бикини.

Затаив дыхание, Ольга наблюдала, как медленно, с обстоятельностью гурмана, Стас скатывает их по её смуглым от первого загара ножкам, постепенно обнажая святая святых её девичьего существа. Странное дело, она совершенно не испытывала стыда. Устранив последнюю преграду, Стас некоторое время, не раздеваясь сам, восхищённо смотрел на распростёртое перед ним обнажённое тело: гибкий стан; крупные упругие груди с огромными фиолетовыми пятнами сосков; округлый, словно чаша, живот; треугольничек чёрных волос меж двух прелестных ножек... Упав на колени, он принялся целовать это божественное тело. Всем своим существом внимала Ольга бесчисленным, сыплющимся градом поцелуям, покорно поочерёдно подставляя под них губы, глаза, шею, плечи, живот... Вдруг, гремя пружинами, кровать ушла куда-то вниз. Стас продолжал целовать её, держа на весу в своих объятиях. Пробороздив живот девушки сверху донизу, его губы ткнулись в пышную кипу иссиня-чёрных волос. На мгновение Стас замер, словно прислушиваясь к чему-то, а затем, раздвинув девичьи ножки, стал целовать трепещущее, влажное лоно. От прикосновений его пылающих губ Ольга невольно застонала.

Бережно опустив свою драгоценную ношу обратно на кровать, Стас начал поспешно срывать с себя одежду. Бесконечно долго! Наконец он вновь оказался возле Ольги, приник губами к её груди, посасывая её, точно младенец. Чтобы не закричать от охватившего её сладострастного чувства, Ольге пришлось изо всех сил вцепиться зубами в подушку. Ладони Стаса скользили уже по внутренней стороне её ног. Ольга развела их пошире. Теперь его пальцы касались уже самого лона, похлопывая, поглаживая трепетную плоть, перебирая кудрявые маслянистые волосы. Скользнув между полураскрытых губ, они принялись поглаживать клитор. Сладкая мука становилась невыносимой. Грудь Ольги учащённо вздымалась и опадала, сердце стучало, как после стометровки, тонкий стан трепетал. Ну давай же, давай, молили глаза. Я больше не могу...

Уступая этому немому призыву, мужской член неторопливо, словно нехотя, раздвинул девичьи ноги и ринулся вглубь. Острая боль пронзила Ольгу, вырвав из груди хриплый гортанный крик; на глаза навернулись слёзы. А член уже сновал взад-вперёд, с каждым разом проникая всё глубже и глубже внутрь неё. Время от времени в своём движении он выпрастывался наружу и тогда на его молочно-белом стволе были отчётливо видны бурые пятна девичьей крови.

Постепенно движения Стаса становились всё резче и азартнее, а вместе с тем и ощущения, в которых утопала Ольга - всё головокружительнее. И вскоре новое, неведомое доселе чувство заглушило в Ольге всё остальное. Слёзы боли мешались со слезами радости; она почувствовала, как её руки и ноги немеют, покрываются "гусиной кожей", по телу разливается приятная щемящая слабость.

Казалось, они несутся куда-то в бескрайнюю высь, с каждой секундой удаляясь всё дальше и дальше от грешной земли. Полёт прекрасен и восхитителен. Со свистом проносятся мимо застывшие в испуге птицы, ханжески благоразумные облака. Они возносятся всё выше и выше. Всё ближе и ближе к раскалённому диску Солнца. Вот-вот оно сожжёт своими палящими лучами дерзких влюблённых, осмелившихся потревожить его покой. И в тот момент, когда жар становится уже нестерпимым, они растворяются друг в друге и парят в бездонной синеве, слившись воедино. Симфония страсти заполняет собой весь мир. И даже видавшее виды Солнце, сменив гнев на милость, не жжёт их больше, а лишь нежно поглаживает своими золотистыми лучами...

* * *

Смешно вспомнить, но даже после почти двухлетнего знакомства они боялись прикоснуться друг к другу. Ему всё казалось, что у Ольги кто-то есть: она никогда не бывала одна, вокруг так и кружились стаи ребят. Выбирай на вкус... С ним она была приветлива, но не более. А с другими... Ему мерещились нежные взгляды, двусмысленные улыбки. Стас ревновал её к Илюшке, Жеке и обоим Серёжкам сразу. Находиться рядом с ней, чувствовать её близость и не сметь ею воспользоваться, покорно наблюдать, как она любезничает с другими, было воистину божественной мукой.

Ольга вообще на удивление легко сходилась с людьми. Отправилась как-то с компанией в поход, и познакомилась в лесу с двумя милыми одинокими стариками, лесником дедом Мазаем и его женой бабой Настей. Познакомилась, да и просидела у них в избушке целый день. А вместе с ней - и сопровождавший её Стас. Старики были от Ольги без ума, и, прощаясь, взяли с них обещание приехать погостить летом. Ольга согласилась с радостью. Он - из обычной учтивости, не принимая, естественно, этого приглашения всерьёз. Пообещал - и тут же забыл думать об этом. Зато Ольга не забыла. И вот они здесь. Старики, как ни странно, оказались действительно рады их видеть и приняли, как родных.

Поселили их в одной комнате. Сначала хотели в разных, но Ольга, узнав, что для этого старикам придётся потесниться, отказалась наотрез. Надо ли говорить, что Стас её горячо поддержал. Он не мог поверить в такую удачу. Уж не сон ли это?

За бытовыми хлопотами и разговорами время пролетело незаметно. Стемнело. А с наступлением темноты старики, как и все деревенские жители, привыкшие рано вставать и рано ложиться, стали собираться ко сну. Напоив напоследок гостей ароматным чаем из лесных трав, старики пожелали им спокойной ночи и отправились на боковую. Вскоре последовали их примеру и Стас с Ольгой.

Обстановка их комнаты была предельно простой: шкаф, стол, две разделённые тумбочкой металлические кровати, кресло и пара стульев. На стене висели настоящие деревенские ходики...

Ольга подошла к шкафу и, чуть покопавшись в нём, извлекла на свет божий комплект постельного белья.

- Стелись, - протянула она его Стасу. Тот молча принялся за дело...

- Интересный вариант, - услышал он возглас Ольги. - Я не могу найти второго комплекта.

Стас повернулся к ней.

- А ты хорошо посмотрела? Старики говорили, всё нужное в шкафу.

Пожав плечами, Ольга плотно прикрыла дверцу шкафа и прислонилась к ней спиной.

- Белья здесь больше нет.

- Я вообще-то могу спать и без белья, - не очень охотно признал Стас.

- Нет, это никуда не годится, - напрочь отвергла этот вариант Ольга. - С другой стороны, будить стариков тоже нельзя...

- Я гляну, может они ещё не легли, - живо отозвался Стас и юркнул за дверь.

В кухне никого не было, в комнате стариков тоже было тихо. Похоже, спят, еле сдерживая переполнявшие его чувства, констатировал про себя Стас. Он уже напускал на себя скорбный вид, с которым должен был сообщить это известие Ольге, когда скрипнула дверь и в кухне появился дед Мазай.

- Что-нибудь нужно? - спросил он окаменевшего на месте Стаса.

- Нет, нет, всё нормально, - стараясь говорить тише, поспешно отозвался он.

- А я вот вышел перед сном курнуть. А потом - на боковую.

- Спокойной ночи, - поторопился распрощаться Стас.

- Спокойной ночи, - взяв со стола спички и, вытряхивая из пачки "Казбека" папиросу, дед Мазай вышел в сени...

- Ну что? - встретила его вопросом Ольга. - Спят?

- Угу, - с как можно более скорбным видом кивнул Стас. И невинно добавил: - Если сдвинуть кровати, можно, пожалуй, обойтись и одним комплектом белья...