Гнев Шибальбы - Лин Гамильтон

Лин Гамильтон

«Гнев Шибальбы»

Посвящается моим родителям

Пролог

Меня назвали Курящая Лягушка в честь одного из величайших воинов, покорителя Вашактуна.

Я — не воин, я простой летописец, и с тех далеких времен Венера не раз пересекла небосвод, прежде чем я появился на свет. Но, быть может, я ношу его имя по праву. Ибо свои отважные подвиги этот великий воин совершал в эпоху расцвета нашего народа, а я могу стать свидетелем конца нашей истории.

Прибывшие по воде белокожие бородатые люди оказались не божествами, как мы сначала верили. Для моего народа они стали посланниками Повелителей Шибальбы, Повелителей Смерти.

Скоро они завоюют нас, но не оружием и не своими страшными хворями. Они уничтожат наш язык, историю и наших богов и заменят их своими.

Я видел, как они сбросили кульче, а четыре ночи тому назад из своего большого каноэ я наблюдал, как небо над островом Иш-Чель осветило зарево погребального костра, в котором они сожгли наши священные тексты.

Но Древнее Слово — вечно, и я — его хранитель, хотя мне грозит смерть, если об этом станет известно. Я отправлюсь к священным рекам Ицы к самой пасти Шибальбы и спрячу его там. Если я останусь жив, то вернусь за ним и напомню своему народу о том, чему учит Древнее Слово. Если этого не случится, тогда я буду молиться, чтобы, когда наступят лучшие времена, его нашли и донесли его мудрость до моего народа.

Имиш

Меня многие спрашивали — и, подозреваю, следующим, кто начнет задавать вопросы, будет мексиканский судья и прокурор, — зачем я пролетела тысячи миль, чтобы помочь человеку, которого я не особенно хорошо знала, а затем отправилась на розыски маленького существа с мягкой шерсткой, длинными ушами, розовым носом и литературными амбициями.

На самом деле более остро стоит вопрос, почему я продолжала поиски, несмотря на то что кое-кого из связанных с этим делом людей стали находить мертвыми?

Во всем виноват мой бывший муж Клайв — экс-супруги в большинстве случаев всегда становятся удобными козлами отпущения: именно из-за него у меня появилось столько свободного времени.

Но истинная причина гораздо сложнее. Оглядываясь назад, мне кажется, что, утратив все хоть сколько-нибудь для меня значимое — бизнес, который я создавала несколько лет, и неудачный брак, который я пыталась сохранить, — я решила, что больше мне терять нечего.

В итоге мне понадобилось совершить мистическое путешествие в мир тьмы и познакомиться с людьми, ставшими связующим звеном между мной и царством Повелителей Смерти, чтобы вновь научиться удивляться этому миру.

Начало этому путешествию положил телефонный звонок от доктора Эрнана Кастильо Риваса, ученого и джентльмена, чей энтузиазм и знания древних цивилизаций Мексики на всю жизнь заразили меня интересом к этой части света. Он был исполнительным директором частного музея в Мериде, в Мексике, специализировавшегося на истории майя, и после ухода на пенсию стал мексиканским агентом моей фирмы — к слову сказать, теперь моей бывшей фирмы — магазинчика, в котором продавались предметы искусства, мебели и аксессуары и просто милые вещицы, собранные со всего света.

— Лара, — начал он, — из беседы с Ортисами я понял, что ты занялась учебой и предметом твоего изучения является область, представляющая для меня большой интерес. — Ортисы были моими давними друзьями, они и познакомили меня с доктором Кастильо — доном Эрнаном, как я любила его называть. — У меня есть предложение, надеюсь, оно тебя заинтересует. Если я не ошибаюсь, то учебный семестр подходит к концу, и месяц ты будешь отдыхать. Я бы хотел, чтобы ты приехала в Мексику и помогла мне с проектом, над которым я работаю. Мне нужен помощник. Не могу рассказать тебе большего прямо сейчас, но гарантирую, что — как там говорят американцы? — это по твоей части. Это не только заинтересует тебя, но, возможно, даже тронет до глубины души.

— Я должна знать больше! — со смехом ответила я.

— Это не телефонный разговор, — ответил он. — Риск слишком велик.

Но потом, видимо из опасения, что я не приеду, имея такую скудную информацию, он немного приоткрыл завесу.

— Намекну, раз уж ты изучаешь майя, что мы ищем то, что написал кролик.

Больше он мне ничего не сказал.

Его просьба показалась мне забавной, и я отправилась в Мексику.

Как я уже упоминала, у меня появилось свободное время. Несколькими месяцами ранее, переживая период вынужденного бездействия, я вернулась в университет и приступила к изучению майя, древней цивилизации Центральной Америки, расцвет которой пришелся на период с четвертого по десятый века, и которая располагалась там, где теперь находятся Гватемала, Белиз, Гондурас и мексиканский полуостров Юкатан.

Прежде я была одной из двух владельцев — вторым был мой муж Клайв Свейн — весьма преуспевающего магазинчика под названием «Макклинток и Свейн», располагавшегося в Йорквилле, модном районе Торонто.

Клайв, чья заинтересованность в том, чтобы зарабатывать на жизнь, проявлялась, мягко говоря, несистематически, странным образом воспылал энтузиазмом и под закат нашего брака вдруг занялся бизнесом.

Ценой моей свободы стали половина дохода от продажи «Макклинток и Свейн» и настоятельный совет моего адвоката по крайней мере еще год держаться подальше от этого или любого другого бизнеса.

— Лара, если ты прямо сейчас начнешь какое-либо дело, он вернется, чтобы забрать свою долю, — предупредила меня адвокат. — Он попытается отсудить все, что у тебя есть!

Я могла позволить себе ничем не заниматься. Половина дохода от продажи не обогатила меня, но в режиме экономии я смогла бы протянуть год или около того. Однако мне страшно не хотелось отдавать Клайву половину всех денег, учитывая, что его вклад в бизнес был гораздо меньше половины всей проделанной работы, к тому же меня все еще мучили боль, причиненная разводом, и досада от осознания того, что я ошибалась в Клайве.

Единственным утешением было то, что женщина, которой я продала свой бизнес, Сара Гринхальг, похоже, не меньше моего любила заниматься антиквариатом.

Некоторое время я пыталась вести беззаботный образ жизни, но чем меньше у меня было дел, тем больше появлялось времени для размышлений над сложившейся ситуацией. И я вернулась в университет. Однако университетская жизнь, хоть и интересная, не смогла отвлечь меня от мыслей о своем эмоциональном и финансовом крахе. Признаюсь, что звонок от дона Эрнана принес мне некоторое облегчение. Не прошло и нескольких минут после разговора, как я уже звонила своему туристическому агенту, чтобы купить билет до Мериды.

В день, который майя называют имиш, день земного существа, я заперла дверь своего маленького домика в викторианском стиле, вручила ключи Алексу Стюарту, соседу, который пообещал присматривать за домом и моим рыжим полосатым котом, которого звали Дизель. Дизель был официально признан магазинным котом и являлся, по крайней мере на мой взгляд, единственной настоящей достопримечательностью моей лавки за все двенадцать лет работы.

Сначала я добралась до Майями, затем направилась в Мериду. Этим маршрутом я путешествовала три или четыре раза в году по делам, а еще и потому, что у меня была масса других причин любить это место. На этот раз, глядя в иллюминатор, я вдруг поняла, что пытаюсь отыскать внизу приметы огромной империи, которую обнаружили испанские конкистадоры, когда открыли Новый Свет.

Как же они были удивлены, увидев огромные города, крупнее которых им не доводилось видеть ни в Испании, ни, коли на то пошло, где-либо в Европе. Огромные города существовали у майя еще в ту пору, когда на месте Парижа находилась лишь маленькая грязная деревушка. Теперь эти города почти полностью исчезли, а зеленые холмы, возвышающиеся над лесом, — лишь намеки на их прошлое существование.

С борта самолета мне было трудно обнаружить большое количество материальных свидетельств культуры майя, зато с этой удобной точки обзора я имела возможность проникнуться богатыми образами мира майя. Земля, или имиш, в представлении майя — это огромная водяная лилия, или какая-нибудь рептилия, иногда это была черепаха, но чаще всего крокодил-монстр, лежащий в бескрайних водах, на изогнутой спине которого покоится земля.

Под этим чудищем находится заполненная водой Шибальба — преисподняя и обитель страха, — на которой покоится имиш, земное существо. Ночью через это водное пространство совершает свое путешествие солнце, превращаясь в страшного бога Ягуара, а над землей изгибается змей с двумя головами. Пятна на шкуре этого небесного змея являются знаками небесных тел.

Глядя вниз с высоты двадцати тысяч футов, нетрудно представить огромную водяную лилию, покоящуюся на волнах Мексиканского залива, и изогнувшегося от горизонта до горизонта небесного змея. Я даже немного расстроилась, когда самолет миновал леса, где когда-то жили майя, и начал снижение, подлетая к Мериде.