"Златой" век Екатерины II - Борис Башилов

Борис Башилов

«ЗЛАТОЙ ВЕК» ЕКАТЕРИНЫ II

МАСОНСТВО В ЦАРСТВОВАНИЕ ЕКАТЕРИНЫ II

I. ПЕТР III И ПРИЧИНЫ НЕДОВОЛЬСТВА ЕГО ПОЛИТИКОЙ

В 1762 году Елизавета умирает. На русский трон вступает совершенно чуждый России человек, Петр III, ненавидящий все русское.

Как наследника и шведского и русского престола, его учили одновременно и русскому и шведскому языку. Закон Божий ему одновременно преподавали и пастор, и русский священник. В результате Петр III не знал хорошо ни шведского, ни русского языка. Что касается веры, то по свидетельству знавших его «промыслом касательно веры он был более протестант, чем русский.» «Православие в нем было смешано с протестантством, замечает С. Платонов, — и он сам не в состоянии разобрать во что он верует».

Петр III, как мы это знаем из свидетельств современников, интересы Гольштинии ставил выше интересов России, модель города Киля, по его словам, ему понравилась больше, чем «все русское государство».

Во время Семилетней войны будущий русский император посылал секретные сведения Фридриху II. Об этом пишет сам Фридрих в своих мемуарах.

Английский посланник Кейт, член известной английской масонской семьи и сам масон, вошел в доверие к Петру III и сообщал Фридриху II все, что узнавал от него. Дело дошло до того, что весной 1758 года датское правительство, а позже французское правительство поручило довести до сведения канцлера Воронцова о предосудительных сношениях Кейта с Великим Князем и Фридрихом II.

Карл-Ульрих так и остался Карлом-Ульрихом, хотя его, при обращении в православие и переименовали в Петра III. Его сумасбродное поведение после того, когда он стал русским императором, доказывает это.

Нет никакого смысла перечислять все сумасбродные поступки Петра, которыми он восстановил против себя разные слои тогдашнего общества, вспомним только «позицию», занятую им по отношению к Православной Церкви. Петр III высказал пожелание, чтобы священники обрили бороды и ходили как протестантские пасторы в сюртуках, хотел устроить во дворце протестантскую церковь.

Петр III отдал указ окончательно взять все церковные владения в казну, а духовным лицам платить жалование, как государственным служащим.

Эти намерения нового императора вызвали сильное волнение среди духовенства.

Пользовавшийся большой популярностью среди народа Митрополит Ростовский Арсений, написал Петру III протест:

«В первую неделю святого и великого поста, — пишет очевидец, — митрополит Ростовский Арсений, по окончании богослужения в соборе, пришел в келью, уединясь писал к Его Императорскому Величеству прошение, которое состояло из книг пророческих и священного писания, весьма жалостно и плачевно, острого и высокого рассуждения, и отправлено оное с иеросхимонахом Лукой в СанктПетербург, которое и вручено было Его Величеству в собрании генералитетов и прочтено с остановкою оберсекретарем. И Государь был в великом азарте, а той схимник от страха лишась ума, был послан в Невский монастырь, где шесть недель и находился под караулом, и возвращен с указом, чтоб быть безысходному из келий, за присмотром настоятеля, и никакого решения на мое прошение не учинено тогда».

«Духовенство в отчаянии от указа, который был издан в первые же дни царствования, — писал Прусский посланник Гольц Фридриху II, — и которым оно лишается всех своих владений и будет получать деньги на свое содержание, предоставило ко двору свое послание на русском и латинском языках, в котором жалуется на насилие, причиненное ему этим указом, на странный относительно его образ действий, которого нельзя было бы ожидать даже от басурманского правительства, тогда как такое насилие учинено православным.

Духовенство тем более опечалено таким поступком, что, по его словам, не подлежит сомнению, что оно подверглось такому насилию потому только, что духовные являются служителями Божьими». «Донесения полученные вчера и позавчера от начальников отдаленных провинций, — пишет Гольц Фридриху II, — доказывают насколько духовенство старается восстановить народ против монарха. Донесения свидетельствуют, что дух возмущения и недовольства становится настолько всеобщим, до, что они, губернаторы, не знают, какие принять меры для успокоения умов и требуют наставлений у двора. Они должны бы прибегнуть к мерам жестоким, чтобы укротить народ. Все это страшно встревожило двор.» Указ Петра III о вольности дворянству вызвал сильнейшее возбуждение в крестьянстве. Крестьяне ожидали, что освободив от «крепости» помещиков, высшая власть дарует также вольность и крепостному крестьянству. Но Петр III не понимал, что освобождение дворянства от службы государству делает бессмысленным существование крепостного права. Об указах Петра III о вольности дворянству, Пушкин пишет в своих «Заметках по русской истории XVIII века» — «Указы, коими предки наши столько гордились и коих справедливее должны были бы стыдиться».

II. СВЕРЖЕНИЕ ПЕТРА III

Неправда, что свержение Петра III было произведено Екатериной будто бы потому, что она стала совершенно русской и православной, и что она не могла переносить, как ее муж попирает русские обычаи. Дело обстояло гораздо прозаичнее. Екатерина II просто хотела освободиться от ненавистного мужа и править самой.

«Великая Екатерина — верное чадо Православной Церкви» — это легенда, не имеющая под собой никаких реальных исторических оснований. Екатерина II гонительница и разорительница Православной церкви, едва ли была вообще религиозной.

С свойственным ей лицемерием, она только изображала из себя православную, так как это способствовало ее далеко идущим политическим замыслам.

Подготовку к захвату власти Екатерина начала еще при жизни Елизаветы. «В то время многим казалось совершенно естественным и справедливым, как низложение Ивана VI, так и заточение всей Брауншвейгской семьи; для Екатерины же то и другое представлялось, сверх того, единственною причиною занимаемого ею положения русской великой княгини. Она знакомилась, из рассказов ЛейбКампанцев, с подробностями революции, возведшей Елизавету Петровну на престол, и воочию убеждалась, что подобные перевороты возможны, что они не сопряжены с непреодолимыми трудностями и не вызывают противодействия среди общества, преклоняющегося перед успехом.» «Еще при жизни Елизаветы на придворных выходах и куртагах, при всех представившихся случаях, Великая Княгиня охотно высказывала свои взгляды, как бы желая, чтобы ее узнали, чтоб ее мнения стали общеизвестны. Екатерина верно рассчитала — она могла от этого только выиграть, тем более, что Императрица, часто недомогавшая, редко присутствовала на публичных куртагах и ее подозрительность не сдерживала больше Великую Княгиню.» При жизни Елизаветы за замыслы против мужа Екатерина боялась ареста и высылки заграницу.

Прошло много лет прежде чем Екатерина исполнила свой замысел, который у ней зародился еще при жизни Елизаветы. Совершив переворот Екатерина не стала регентшей до совершеннолетия своего сына Павла, как это должно было быть. Она совершила двойной захват власти и у мужа и у сына. Она прославилась, как «Императрица-философ». А у философов, как мы знаем, мораль всегда зависит от исповедуемых ими взглядов, которые имеют мало отношения к нормальной человеческой морали. Эластичность «нравственных» взглядов «Императрицы-философа», принесла много бед русскому народу. Только потускнением монархического сознания можно объяснить то, что ее до сих пор считают царицей, а не узурпаторшой.

III. ДВОРЦОВЫЕ ПЕРЕВОРОТЫ И МАСОНЫ

Организуя заговор против своего мужа, как мы знаем, Екатерина заняла деньги у английского посла масона Кейта, шпиона Прусского Короля Фридриха. Принадлежала ли сама Екатерина к масонству, мы не знаем, но известно, что в первое время после захвата русского трона, она очень терпимо относилась к русским масонам.

«…Возможно, — указывает Вернадский, — что Екатерина, сама не участвуя в масонстве, относилась к нему терпимо из политических видов, считая, что ей выгодно так относиться. Также точно, не будучи вовсе религиозной, она официально ладила с религией, ища себе опоры в православном духовенстве.» Русские масоны широко воспользовались терпимостью Екатерины к масонству в первый период ее правления. Сразу после захвата власти Екатериной, масон Н. Панин выдвигает снова проект об ограничении ее власти. Панин предлагает учредить особый Имперский Совет. Имперский Совет должен состоять из шести имперских советников.

«Все дела, принадлежащие по уставам государственным и по существу монаршей власти, нашему собственному попечению и решению, — указывается в проекте, — яко то: возносимые нам не в присутствии в сенате доклады, мнения, проекты, всякие к нам принадлежащие просьбы, точное сведение всех разных частей, составляющих государство и его пользу, словом, все то, что служить может к собственному самодержавного государя попечению о приращении и исправлении государственном, имеет быть в нашем Императорском Совете яко у нас совместно».