Болезнь роста. избранные стихи - Юрий Франк

Болезнь роста

избранные стихи

Юрий Франк

© Юрий Франк, 2016

ISBN 978-5-4474-2195-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Путь к алтарю

Обещания счастья —красота и весна.Жаль, восторг от причастья,как и вся новизна,выцветает за лето,и на исповедь вновьвсех, чья песенка спета, —осень ждёт и любовь.

Ода любви

Как заря – всегда светла,молчалива – как могила,ты – спасение от зла,вечно движущая силадля планид и для сердец…В людях робко воплощаясь,тише, чище наконецдуши сделать их пытаясь,ты одна даруешь мир,только ты достойна власти!О, живительный эфир!О, любовь, ты – Бог, ты – счастье!

Золотая листва, золотая…

Золотая листва, золотая,и видны сквозь неё небеса. —То осенняя старость святаяприкоснулась к деревьям, кустам.

Старость та не мрачна, не глубока,не костлява ещё, а мудра,как душа, погулявшая многои уставшая чуть… Мне пораэта по сердцу больше, чем лето.Грусть и память – приволье души.На вопросы найдутся ответы,и задачи возможно решитьпризадумавшись… Через синь небав никуда устремив слабый взор,я как вкопанный встану нелепо,и прервётся пустой разговор…

Добродетель

Моим ангелам Л. Б. Г и В. В. Г

Есть от природы добродетельные люди,а есть с бесинкою в душе, – я из таких.Скрывать не стану – нравом страстен я и труден,хотя чертовски, словно омут, внешне тих.

Негармоничным гороскоп мой создан небом,и осененьем вдохновенным – силам злаобязан я1, иначе бы поэтом не был.Стихи – они отнюдь не добрые дела,а лишь слова… Но всё же, любящей душоюменя с рождения влечёт к себе лишь тот,кто добродетелен, как ангел, кто к спокоюпорой без слов мятежный дух мой приведёт.

Когда спокойствие мне сердце заполняет,то счастье – быль, а не безумная мечта.Да, добродетель скромно умиротворяет,жизнь – лихорадка без неё и суета.

Агония огня

Агония огня… – Средь красных углейдрожит и бьётся пламени язык.И жалко жалят искры, если улейиз пепла – потревожит наглый взбрыкпослушной кочерги… Так вдохновеньепорою гаснет средь прекрасных слов.Огонь творенья тот – души горенье,а ум – золу лишь ворошить готов.

Слово, как семя…

Слово, как семя, посею в пространство,глубже зарою, а дальше онопусть в тираже вырастает гигантскомили зачахнет в тени… Всё равно…Да, всё равно от меня не зависитслова судьба, как и судьбы людей.Где-то в бескрайней неведомой высидвижет светила Старик-Чудодей.Каждому мигу своё назначенье,каждому делу – начало с концом,каждой цепи – подходящие звенья, —всё в этом духе… Побыть мудрецомздесь постараюсь, Ему подражая.Да и творил я, узрев эталон —в Мире, где ада хватает и рая,в Мире, где Слово посеял и Он.

Стечение случайных обстоятельств

Копала огородик свой старушка,а где-то далеко промчался поезд,в котором караульный ехал служка,стрелявший больно метко и на совесть.Шутя из автомата в воздух выстрел,но пуля на излёте угодиластарушке прямо в сердце… Очень быстроушла из тела жизненная сила.А служку присудили позже к срокуза душу, что без умысла убита…Откуда прилетит нам пуля рокаузнать нельзя, та тайна вечно скрытастечением случайных обстоятельств.Копаешь землю иль стреляешь в небо, —сведёт судьба тихонько, без ругательствс ума, с прямой дорожки, с были в небыль.

Провидение

Всему есть своё в жизни время,не стоит сердиться на мир, —живое, растущее семя.В творении этом все мы —частицы, и в силу природыбожественной – будет душане раз проходить через родыи бренную плоть, чуть дыша,в миру оставлять. Провиденье,Создателя замысел естьвеликий, – своё он творенье,любя, умудрился заместь,как тесто живое. Способностькитёнка стать мощным китом —давно никому и не новость,но чудо поистине в том,что малое может в большоесозреть. Жизнь – движенье и рост.А то, что зовётся душою, —на шаре летит среди звёзд,сменив легионы обличий,и скоро сумеет понять:сердиться на мир неприлично. —Чтоб вырос цветок, – нужно ждать.А что же потом?.. – Будет семя,развития новый виток.Всему в этом мире есть время,всему в этой жизни есть срок.

Лишь Любовь, – суть души, – вечный Бог.

Ворон

«Кто умножает познания, умножает скорбь».

В глухой тайге на мох упаломне прямо под ноги пероиссиня-чёрное… Мне сталоподарком ворона оно.Того, что меж тремя мирамипосредник вещий и мудрец.Был белым, но ковчег вестямине радовал и, наконец,за то стал чёрным в наказанье,чтоб людям не питать надежд,увидев ворона… Познаньеодето в скорбь, и сих одеждне снять пока… Никто не знаеттого, что знать нам не дано.И молча ворон улетает,оставив мне своё перо.

До весны не будить!..

Отдыхает земля, спит спокойнопод слежавшимся пухом снегов.Сон, не смерть… О зима, мне так вольно,на просторах твоих я оков,как во сне, на душе и не чую.Воздух чистый, морозный бодрит.Хоть, признаться, тебя не люблю я,мне по нраву скупой колоритспящей мирно природы… Твой холодбросит в дрожь, нарумянит лицо.Пусть давно я уже и не молод,краснощеким стою молодцомпред тобой, о зима… Мне так вольно,не волнуется сердце в груди,не тоскливо ему и не больно.Сон, не смерть… До весны не будить!..

Наполеон

«Французы обо мне какого мненья?Что я за человек для них, скажи…» —спросил Наполеон. Не без стесненья,с улыбкой шутовскою, доложилответ сей адъютант ему: «Нет-нет,подобного во Франции не слышал.Вас богом величает громко свети дьяволом клеймит чуть-чуть потише,но – человеком… Не зовёт никто».Нахмурилось лицо под треуголкойи с удивлённо искривлённым ртомзастыло вдруг в усмешке очень горькой.

Последний танец

Summa dies et ineluctabile fatum

Как будто с краешка могилыдавно смотрю на жизнь свою.Скорблю по людям, сердцу милым.Здесь, в непотерянном раю,его предчувствуя утрату,живу, как на похоронах.Всё будто клонится к закату,и превратится в тлен и прахна самом деле… Но зачем жемне наперёд носить печальи знать, что вовсе не безбреженпоток живой, и невзначайзачем мне думается грустно,как будто в прошлое попал…Хочу избавиться от чувства,что скоро будет кончен бал.Погаснут свечи непременно,но мне бы вовсе позабыть,что каждый танец во вселеннойвполне – последним может быть.

И молча молния сверкнула…

И молча молния сверкнула,и грянул громко гром потом,и небо, став бескрайним дулом,палило градом и дождём.Расстрел недолог был, на травыупал ничком я и затих…Нет, не убит, – рождён был, право,познав, кто мал, а кто велик.Так в жизни, – лишь когда над намисверкают молнии беды,мы в шуме, грохоте и гаме, —Великий Боже, – молим, – Тыспаси в сей час… А после, будтородившись заново, ужеповерить вовсе и не труднов слова о Боге и душе.

Уморилось море…

Уморилось море, вволюштормом выход дав страстям.И, увлёкшись новой ролью,в штиль ласкается к снастям,что лежат на берегу, —не достать волною.Помирить я их могу,подтолкну ногоюразобиженную сетьс ячеёй запутанной. —Ей приходится терпетьвыходки беспутные.Ведь не могут жить без моряснасти, что скрывать. —Хоть хлебнули много горя,но простят опять…

Истина в вине

По мотивам романа Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита»

«Преступник! Преступник!!! Преступник!» —Кричит прокуратор Ему,не веря, что счастье наступити канет вся злоба во тьмузабвения… Что будет дальшемы знаем. – Крест, пошлая казнь,раскаянье в трусости, фальши,к слуге своему неприязнь,рука у которого, дрогнув,на камни отпустит кувшин,когда, крик гортанный исторгнув,свой выплеснет гнев господин.Сосуд упадёт прямо в ноги,плащ белый забрызгав в кумач.В глазах игемона тревогимелькнёт тень, и станет он зрячвнезапно… – В вине средь осколковвсплывёт вдруг кровавым пятномта истина, что выше толковлюбых: Быть вам вечно вдвоём. —Ему – вдохновителем веры,

Конец ознакомительного фрагмента.