Бананы созреют зимой - Андрей Конев

Андрей Конев

Бананы созреют зимой

© Андрей Конев, 2017

© Интернациональный Союз писателей, 2017

О двоице священная, братия прекрасная, доблии страстотерпцы Борисе и Глебе, от юности Христу верою, чистотою и любовию послужившии, и кровьми своими, яко багряницею, украсившиися, и ныне со Христом царствующии! Не забудите и нас, сущих на земли, но, яко тепли заступницы, вашим сильным ходатайством пред Христом Богом сохраните юных во святей вере и чистоте неврежденными от всякаго прилога неверия и нечистоты, оградите всех нас от всякия скорби, озлоблений и напрасныя смерти, укротите всякую вражду и злобу, действом диавола воздвигаемую от ближних и чуждих. Молим вас, христолюбивии страстотерпцы, испросите у Великодаровитаго Владыки всем нам оставление прегрешений наших, единомыслие и здравие, избавление от нашествия иноплеменных, междоусобныя брани, язвы и глада. Снабдевайте своим заступлением страну нашу и всех, чтуших святую память вашу, во веки веков. Аминь.

Конев Андрей Юрьевич, 1961 года рождения. Женат. Двое взрослых детей. Образование высшее, закончил МЭИС в 1983 году. Работал спецкором на радиостанции «Открытое радио», в издательском доме «Нефть и капитал».

В 2005 году написал политический детективный роман «Бананы созреют зимой». В 2010 написал роман в стиле фэнтези «Меч над галактикой». В 2015 написал шпионский детектив «Дней непрерывное течение».

Луч тропического солнца обжег сквозь щель в жалюзи глазное веко и разбудил меня.

Я Джон Панов, мои российские предки уехали в Америку в начале двадцатого века. Теперешнюю мою родину от исторической отделяют волны Атлантики.

Сейчас в моем летнем бунгало на одном из островов величайшего водного пространства на планете – Тихого океана – как в шейкере метались звуки, производимые населяющими курортный островок деревьями, животными. Но перебрасываемый мной из кармана в карман мобильный телефон, неразлучный со мной по долгу службы, напоминал – ничто не вечно под луной – и отшельничество островитянина тоже. В отличие от волн морских, приносящих бодрость и здоровье, радиоволны мобильной связи принесли мне с берегов Атлантики руководящие указания шефа.

«Хелло, Джон! – это был голос шефа, – если ты думаешь, что родина тебя позабыла, то можешь не огорчаться – страна помнит своих героев. И в ближайшие дни она с нетерпением жаждет заключить тебя в свои объятия, чтобы вдохновить на подвиги в честь защиты ее интересов».

«Слушаюсь, шеф!» – единственное, что нашелся я сказать в ответ на предстоящее оказанное мне высокое доверие.

Я вышел из бунгало под пурпурное небо тропического заката. Прощальным взглядом окинул я глянцевую зелень тропической растительности и уходящую за горизонт безбрежную изумрудную бездну океана.

«Алоха! Алоха!» – белозубо улыбаясь, зазвенела приветственным смехом стайка местных жителей, дружно тащивших вдоль берега снасть для ловли прибрежной морской фауны. Они снабжали здешними сувенирами туристов из бунгало, разбросанных по островкам океанского архипелага. «Алоха-а-а-а!» – что есть силы, протяжно протрубил я, прощаясь с окружающим меня здешним миром первозданной необузданности дикой природы.

Рано утром следующего дня, курсирующий между островками архипелага катер, ошвартовавшись у пристани столичного порта, доставил меня на главный остров архипелага. В зале аэропорта я делал последние шаги по гостеприимному архипелагу. День, максимум два, отделяли меня от предстоящей неизбежности моего проникновения в сплетения очередной политической интриги, разгадыванием которой меня озадачит шеф.

Последние полчаса перед окончательным расставанием с одной из оставшихся частичек природной земной первозданности решил провести в баре аэропорта. С бокалом виски без льда я сидел перед телевизором в баре, небрежно просматривая ежедневные новости. В числе прочих я просмотрел в политическом разделе теленовостей краткий, но эмоциональный репортаж из какой-то банановой республики на юге американского континента. Толпа народа призывала установить у себя в стране новый, передовой образ жизни.

«Не дай бог угодить в разруливание подобной заварухи», – с профессиональной привычкой промелькнула мысль в моей голове. Виски закончился, и в этот момент приятный женский голос с красивым произношением на нескольких языках, пригласил пассажиров на посадку на мой рейс. Я удобно устроился в комфортабельном кресле бизнес-класса «боинга». Просматривая купленную в аэропорту газету, я незаметно уснул под шум кондиционера.

«Я скоро вернусь, красавица!» – выходя из самолета, я попытался хлопнуть по заднице симпатичную стюардессу с шутливой просьбой не улетать без меня, когда их «боинг» будет опять держать курс на всемирный курортный рай. «Пока!» – она со смехом оттолкнула мою руку, и я не спеша начал спускаться по трапу, отсчитывая ступеньки, отделяющие меня от территории родной страны, нуждающейся в моих услугах плаща и кинжала.

Еще через час я вырвался из тесноты автомобильных пробок, и, поднявшись к себе в квартиру, принял душ. Время было позднее, и я решил не рассиживаться на кухне. Плеснув в стакан виски и бросив туда горсть мелких кусочков льда, я включил телевизор. В калейдоскопе политических новостей опять промелькнул краткий видеорепортаж о волеизъявляющем политическом возбуждении в границах территориальной государственности на юг от нашей южной границы.

На следующее утро, проспав звонок будильника, и поэтому наскоро побрившись и набегу проглотив сэндвич, я ровно в назначенный час перешагнул порог приемной нашего отдела.

Секретарша шефа, не отвлекаясь от веера документов в ее руках и переклички телефонов, кивнула в сторону низких и мягких кресел.

«Привет, Мэри!» – бодро продекламировал я, закрывая за собой дверь в приемную и растянув рот в белозубой улыбке.

Я протянул ей небольшую коробочку с ярко упакованными бусами – точную копию тех, что носили вожди национальных народностей на островах, где я смог урвать хотя бы неделю отдыха вдали от путаницы международных взаимоотношений.

«Какая прелесть!» – воскликнула она, приложив их к себе. Она нагнулась, чтобы убрать их в нижний ящик стола, одновременно продемонстрировав мне те свои природные данные, которые дополняли ее служебное соответствие требованиям шефа помимо стрекотания на печатной машинке.

«Вы хорошо загорели и отлично выглядите!» – с обворожительной улыбкой промурлыкала она мне дежурный ответный комплимент.

«Не знаешь, что случилось?» – попытался я воспользоваться ее хорошим настроением и составить хотя бы приблизительное представление о тех трудностях, которые могут меня ожидать.

Она неопределенно пожала плечами, опять углубившись в ворох бумаг, откуда выудив лист мелкого печатного шрифта, направилась с ним в кабинет шефа.

«Шеф просил вас немного подождать», – сказала она, выходя из его кабинета, просматривая на ходу стопку документов.

Просмотр телевизора был единственным занятием в ожидании приёма шефа. Во время просмотра теленовостей слух резануло название государства в международном разделе. Ничего необычного в сообщении не было. В одной из многочисленных «банановых» республик волнения населения угрожали спокойствию главного гаранта конституции – президента и прочности его кресла.

«Пригласи Джона», – проскрипел голосом шефа селектор на столе секретарши.

Шеф представил мне своего собеседника – гражданина южной республики континента, как раз той, чье название я слышал несколько минут назад в выпуске телевизионных новостей.

«Садись, Джон. Есть задание по твоей части. Очень сожалею, что пришлось оторвать тебя от заслуженных кропотливым и энергичным трудом земных курортных радостей», – с улыбкой прогудел шеф своим низким голосом.

Он протянул мне руку и кивнул на глубокое кожаное кресло напротив кресла его собеседника.

Шеф раскрыл папку из крокодиловой кожи с тисненым на ней грифом степени секретности, судя по которому, мои потомки не скоро, может быть, узнают о моем многотрудном секретном прошлом.

С помощью комментариев своего гостя шеф начал вводить меня в курс дела, с которым к нему приехал этот представитель президента одной из республик с юга континента. Республика, пославшая к шефу своего гонца, как я уже вкратце знал, находилась в состоянии стихийного подъема в массах населения самосознания в виде освобождения от неоглобализма. Я молча сидел, утонув в глубоком кожаном кресле напротив усердствующего в мольбах о помощи, как уж на сковородке, президентского представителя дружественного нашим спецслужбам государства.

Под прикрытием «легенды» мои обязанности будут заключаться в организации и координировании перевода государственных финансовых средств истинно-народного правительства на секретные счета президента республики в мировые финансовые цитадели.