Музыка – моя стихия (сборник) - Любовь Черенкова

Любовь Черенкова

Музыка – моя стихия

«Любовь – не просто чувство, это – откровение мое»

(Любовь Черенкова)

И это все о нем

Нас щедро осыпает листопадомЦарица-осень – это ей под стать…Ты смотришь, завораживая взглядом,И я не в силах пары слов связать.Как солнечна, мой маг, твоя улыбка!Я растворяюсь в свете карих глаз,Тебе подходит и рояль, и скрипка,И классика, и даже легкий джаз.Но как с тобою время быстротечно!Пора мне уходить… Но я хочу,Чтоб разговор наш продолжался вечно, —Хотя в ответ я снова промолчу.Тебя я представляю в ре-миноре,Тональность попытаюсь удержать,Нуждаюсь я в тебе, как в режиссере,Чтоб роль свою сумела доиграть.Ты для меня источник вдохновенья, —Мечтаю и летаю в облаках!Прости меня за это наважденье,Судьбу мою держа в своих руках.

Каждому по вере

«Если бы выбор в любви решался только волею и разумом, тогда любовь не была бы чувством и страстью»

«…Ангелам по небу, демонам по аду…»

Культура – это набор кодов, которые устанавливают человеку конкретный образ действий.

Еще с древних времен культура наших мудрых предков имела музыкальный, песенный характер. При помощи музыкального языка происходило общение с иным миром, с духами и предками.

Каждое музыкальное произведение имеет свой собственный уникальный код, который, вместе с другими музыкальными произведениями, образует музыкальный код всей культуры в целом.

– Никаких мыслей, совсем ничего, – Екатерина не любила подобные совершенно непродуктивные дни. Для постановки нового спектакля нужно было написать музыку. Скоро уже подходили сроки сдачи, а желания писать вот уже неделю не было никакого. Разумеется, это совершенно непрофессиональный подход к делу, но Екатерина ничего не могла с этим поделать. Последнее время ее неотступно преследовало ощущение, что что-то должно произойти, важное для нее. Может, какое-то событие, какая-то встреча, которая перевернет ее мировоззрение и заставит по-другому взглянуть на многие вещи.

Екатерина решила просто поиграть на рояле.

Роберт Шуман всегда был ее самым любимым композитором. Девушка любила всю его музыку без исключения. Но было одно произведение, буквально сводящее ее с ума – «Крейслериана[1]». Для девушки этот цикл фортепианных миниатюр был синтезом страсти, мистики и безумия. Во время исполнения «Крейслерианы» с Катей всегда происходило что-то необъяснимое, как будто устанавливалась некая связь с чем-то (или кем-то?), мистически глубоким и древним, как сама Вселенная. Порой возникало чувство безумной страсти (опять же – к кому?). Это пугало и успокаивало одновременно. Мистическая музыка страсти, музыка безумной любви.

Зазвонил телефон.

– Привет, – звонил муж, – сегодня домой не приеду, меня срочно отправляют в командировку.

– Куда на этот раз?

– В Германию.

Поговорив еще немного, Катерина положила трубку. Для нее не было неожиданностью внезапные командировки мужа. Анатолий служил в фельдъегерской службе России в звании капитана. Еще когда они поженились, он сразу же ей сказал, чтобы она не задавала никаких вопросов о его работе. Так и жили. Он в постоянных разъездах, а она дома почти все время одна.

– Все, нужно развеяться, – с этими словами Катя взяла сумочку и вышла на улицу.

Был солнечный ясный день. Хотелось просто наслаждаться солнышком, не о чем не задумываясь.

– Сто лет не была на Арбате, – с этой мыслью девушка спускалась в метро.

Катерина шла по Старому Арбату, любуясь картинами, выставленными уличными художниками. Она не была экспертом в живописи – просто какие-то образы ее оставляли абсолютно равнодушными, а перед некоторыми можно было стоять часами.

– Девушка, давайте я нарисую Ваш портрет? – предложил ей один из художников, мимо работ которого она как раз проходила.

Катя с любопытством посмотрела на рисунки мастера – они были действительно очень профессионально написаны, каждая деталь тщательно проработана, но, как ей показалось, в них не было жизни, не было души.

– У Вас восхитительные картины, – сделала комплимент художнику девушка.

– Присаживайтесь, я буду счастлив написать портрет такой прекрасной девушки. Меня зовут Александр. А Вас?

– Екатерина.

Пока Александр рисовал, девушка рассматривала художника. На вид ему было лет 50–55, но что-то в нем притягивало Катерину, может, глаза… Александр смотрел на нее так, как будто пытался заглянуть внутрь нее, исследовать, как рентген.

– Все, портрет закончен, – наконец сказал художник.

Рисунок был чудесным. Катерина, конечно, подозревала, что довольно привлекательна, но под карандашом художника она была просто неотразима, настоящей королевой.

– Спасибо Вам огромное. Сколько я должна за работу?

– Я не возьму с Вас денег. Но если Вы окажете мне честь позировать и придете как-нибудь в мою мастерскую, я нарисую настоящую картину, а не этот скромный рисунок.

Смутившись, Катя ответила:

– Наверное, это не самая лучшая идея.

– Как хотите, – улыбнулся художник, – но на всякий случай я дам Вам визитку. Может когда-нибудь Вам пригодятся мои услуги.

Девушка взяла визитку, еще раз поблагодарив автора и пошла дальше вдоль Арбата.

Но тут опять возникло ощущение беспокойства, тревоги. Этот художник, который нарисовал ее портрет… Чувство опасности.

Гулять больше не хотелось и, дойдя до ближайшего метро, девушка поехала домой.

– Екатерина Георгиевна, здравствуйте, – звонили с театра.

– Добрый день, Людмила Петровна, Вы по поводу музыки к спектаклю?

– Совершенно верно. Николай Владимирович срочно требует репетицию с музыкальным сопровождением. Я понимаю, что мы договаривались на 1 июня, но нельзя ли чуточку пораньше?

– Я постараюсь принести Вам весь материал через неделю.

– Спасибо огромное! Будем ждать с нетерпением!

– Всего доброго, – Катерина закончила разговор.

Ну и что значит – через неделю? Мысли совершенно не хотят настраиваться на работу. Обычно с ней такого не бывало. Музыка всегда была ее спасением. Спасением от чего? Или от кого? Только со звуками музыки я «оживаю», только с ней я «подключаюсь» к космосу. Музыка – моя стихия: в разнообразных красках аккордов, в дивной мелодии – то глубокой и страстной, то порхающей и утонченной, в бесконечных сочетаниях оттенков нюансов – во всем, чем говорит музыка со слушателем.

– Ну, хорошо, – подумала Катя, – вечером активизируюсь. Сейчас хочу чай с конфетами. Может, мозги заработают…

Достав с полки свои любимые «Вишня с ликером» она поставила чайник на плиту.

– Александр… Как его фамилия-то? – заинтересовавшись, Катя достала из сумочки визитку художника, – Толмачевский… никогда о таком не слышала. Посмотрю в интернете. Вон, тут и сайтик у него есть свой, оказывается.

Катерина налила себе чай, взяла конфеты и пошла к компьютеру.

– Да…, – задумчиво произнесла она, – а он крутой перец, член Союза художников России. Его работы выставляются за границей. Ну да, хорошие картины, но безжизненные какие-то, пафосные…

Опять зазвонил телефон.

– Привет, – это звонила ее подруга. София была академической певицей, часто выступала с концертами в России и за границей. Катя для нее написала немало романсов, иногда аккомпанируя на выступлениях.

– У меня скоро концерт в Москве, – продолжала певица, – Наташка, мой концертмейстер, на восьмом месяце, ей рожать скоро. Выручай!

– Скинь мне свою программу на почту, посмотрю.

– Не вопрос, сейчас отправлю.

Проговорив минут пять о всяком разном, Екатерина попросила:

– Сонь, я тут одну песенку пишу. Кроме тебя никто не споет…

– Да без проблем! Как напишешь, приноси ноты, спою. Сопровождение фортепианное?

– Не совсем. Точнее, совсем нет, – смутилась Катя.

– В смысле? А что тогда – гитара?

– Ударная установка.

В телефонной трубке повисло молчание.

– Не поняла. Что значит – ударная установка? – недоуменно переспросила подруга, – я буду петь под барабаны? Я же не народница. Да и в этом случае лучше подошли бы ложки, трещотки или бубен.

– Да нет, – перебила ее Катерина, – планируется настоящая полноценная ударная установка с эффект-тарелками и «карданом». Ты, получается, поешь акапелла[2] своим родным академическим голосом.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – все еще недоверчиво спросила Соня, – я, конечно, уже привыкла к твоим экспериментам. Но это как-то… Даже не знаю… Смотреть надо. Барабанщика, опять же, искать с установкой.

– Ну, это уже моя проблема. Твоя – спеть.