Спрятанные самоцветы - Сергей Тарасов
- Категория: Научная Фантастика / Русское фэнтези
- Название: Спрятанные самоцветы
- Автор: Сергей Тарасов
- Возрастные ограничения:Книга может включать контент, предназначенный только для лиц старше 18 лет.
- Поделиться:
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сергей Тарасов
Спрятанные самоцветы
Наш геологический отряд остановился в самом сердце самоцветных месторождений Урала — в селе Мурзинка. Отсюда мы разъезжались по нашим маршрутам, и я хорошо помнил, как мне приходилось проезжать по старым, заброшенным деревням и селам, в которых каких-то пару столетий назад бурлила жизнь, — многочисленные артели искали и находили месторождения самоцветов, которые потом оказывались в многочисленных музеях нашей страны и за рубежом.
Мне хотелось пройтись по этим заброшенным домам, узнать быт горняков, попытаться найти в одном из домов камни, добытыми в пегматитовых жилах забытых сейчас месторождений. Очень давно, когда эти месторождения были только найдены, многие, особенно большие кристаллы валялись во дворах горных рабочих — ими подпирали двери, ставили в качестве груза на соленья — их не спешили покупать перекупщики, и они пылились в огородах и дворах.
Но день проходил за днем, работы было много, и я проезжал мимо заброшенных, утопающих в зарослях малины, чертополоха и крапивы бревенчатых домов, смотрел на них из окна машины. Мне было печально смотреть на эти умирающие дома, в которых когда-то жили старатели, искатели самоцветов, которые трудились всю свою жизнь в шахтах, и благодаря их тяжелому труду Урал стал так знаменит — это они нашли и разрабатывали ставшими известными на весь мир месторождения уральских самоцветов.
Хорошая погода, которая стояла несколько недель, позволившая нам пройти многокилометровые геологические маршруты в этом замечательном горнорудном районе, закончилась. На следующее утро начался проливной дождь, и все геологи с рабочими вынуждены были остаться дома — начались актированные дни, за которые мы так же получали зарплату, но сидели в палатках и занимались обработкой данных.
Хорошо было рабочим — они сразу завалились спать, а после обеда сели в кружок и стали играть в карты и в шахматы. Геологам надо было привести свои полевые книжки в порядок, посидеть за образцами и пробами, а уж потом можно было заняться личными делами. Я закончил приводить свои полевые книжки только к обеду. После обеда особых дел у меня не было, и я пошел к начальнику — выпросил у него один уазик, чтобы проехаться до одной из заброшенной деревеньки.
До нее было километров десять, и он кивнул своей головой в знак согласия. Водители тоже не любили сидеть без дела, поэтому один из них, самый молодой и любознательный парень с радостью отправился прогревать мотор своего уазика.
До деревни мы доехали быстро. Я надел на себя брезентовый плащ, взял геологический молоток с радиометром и отправился к крайнему дому. Он уже был без крыши и без пола — все сосновые доски сгнили, остались лишь лаги, под которыми виднелось неглубокое подполье. Но его фундамент, сложенный гранитами с редкими пегматитовыми прожилками выглядел как новый, и мог послужить не одному поколению.
Но поколения не было — старики от тяжелой работы в шурфах и шахтах уже умерли, а вся молодежь разъехалась по городам, и никто из них не стал добывать аметисты и бериллы, которыми прославился этот район. Это было тяжелым и ежедневным трудом, — искать новые пегматитовые жилы, а потом в темноте и тесноте штреков шахт выискивать в них занорыши, в которых спрятались от любопытных глаз драгоценные кристаллы.
Я обошел дом с включенным радиометром, затем прошел с ним внутри дома, и ничего не обнаружил. В огороде, заросшем молодыми березками, тоже не было аномалий, и мне надо было переходить к следующему дому. На единственной улице этой деревни стояло около двадцати уцелевших домом. Мне стало не по себе, когда я представил объём работы, если бы я с радиометром обошел каждый уцелевший дом с огородом. Поэтому я вышел на середину заросшей крапивой улицу и стал разглядывать дома.
Один из домов была пятистенка, с тесовой крепкой крышей, крепкими и высокими воротами. Обычно в таких домах жили преуспевающие горные мастера, или горные рабочие, которым везло при поисках и добыче самоцветов.
Надо было осмотреть в первую очередь этот дом, там более на срубе у него была жестяная табличка страхового общества «Якорь», которое страховало от пожаров деревенские дома. Ворота были закрыты, но я проник во двор через палисадник, соединяющийся с огородом. Калитка из двора в огород была полуоткрыта, и я зашел во двор. Он был в полном порядке — на земле, вместо сосновых плах лежали грубоотесанные гранитные плиты, а сараи во дворе, хотя были старыми, но выглядели хорошо.
Сразу можно было сказать, что в этом доме жил трудолюбивый, и скорей всего, небедный хозяин. Я прошел в сумрачные сени, где была дверь в кладовку, или чулан, и очутился в горнице. Грубо сколоченная мебель и скамьи остались на своих местах, даже железная широкая кровать оказалась на своем месте. Никаких достойного внимания домашних вещей здесь уже не было. Даже в переднем углу не было ни одной иконы, — наверное, их растащили задолго до моего появления, когда в 80-е годы был настоящий бум на иконы и любители старины обследовали каждый заброшенный дом.
Мне не нужны были иконы и старые вещи, имеющую музейную ценность. Меня интересовали самоцветы, которые как деньги на черный день прятал каждый горный рабочий, работая в шахте, или на карьерах. Я прошел по всему дому с радиометром, потом одел наушники и стал обследовать чулан, кладовку и сени. Никакого повышения гамма-активности мой радиометр не зафиксировал. Во дворе и старых сараях тоже был фон. Остался огород. Там тоже, как и в огороде предыдущего дома росли молодые березки и осины, и тоже были фоновые значения радиоактивности. Уже выходя из огорода через калитку во двор, я запнулся о какой-то камень, который лежал в густой траве.
Я перевернул его носком своего кирзового сапога, и лучи заходящего солнца отразились от камня. Это был кристалл, довольно большой, судя по его размеру и весу. Я нагнулся и протер одну из граней. Кристалл был на самом деле розоватого цвета, только очень грязный, и, судя по всему, это был розовый топаз — очень редкий и дорогой уральский самоцвет. Это была хорошая находка. Но настоящее сокровище меня ожидало впереди, когда я решил осмотреть с радиометром подполье, вход в которое было в горнице.
Люк долго не поддавался на мои уговоры открыться. Потом мне надоело его дергать, я сходил к машине, взял у водителя монтировку, вставил ее в щель между люком и полом и как следует надавил. Из