Беспринципные, циничные, и уродливые - Андрей Арсланович Мансуров

Андрей Мансуров

Беспринципные, циничные, и уродливые

«Нематериальное» приключение

Как ни странно, но в этот раз первыми подали сигнал об опасности попугайчики!

Их дикие крики и шум от метания по клетке Джо услышал прямо из трюма, где они с дроидом наводили порядок — стаскивали всё барахло, накопившееся по углам небольшого — только-только поместиться челноку! — помещения, в одну кучу. И заталкивали в огромный пластиковый мешок. Чтоб запустить в ближайшее солнце. Возле которого их корабль, «Чёрная каракатица», как раз очень удачно вынырнул из очередного гиперпространственного прыжка.

А поскольку обитаемых, то есть — кислородных, планет в этой системе не наблюдалось, Джо решил, что это — самое подходящее место, чтоб отправить чёртов мешок на уничтожение, не привлекая ничьего внимания. И скрыв таким образом от Земного Законодательства это вопиющее его нарушение. Поскольку весь «космический мусор» полагалось сдавать для переработки в пункты приёма в портах и на станциях на астероидах. Да ещё и деньги за это платить! Что экономную душу Джо ну никак не грело…

Отдав дроиду приказ ничего не трогать без его приказа, Джо быстрым шагом прошёл в кают-кампанию, где и стояла клетка. Если честно, он подумал, что маленьких «паршивцев», как он называл их при Поле, вновь навестила «штатная» корабельная крыса: Шушара. Как раз и живущая в трюме, где сейчас шла генеральная уборка. И, вероятно, обидевшаяся, что столько «полезных» и «хороших» вещей люди вдруг решили выкинуть, лишив её возможности сновать там и копошиться. В своё удовольствие. В свободное время. В том смысле — тогда, когда она не была занята сном или поглощением пищи. А кормила Шушару Мать.

Попугайчиков Шушара посещала, в-принципе, нечасто — один-два раза за рейс. Чем и вызывала переполох: с «фр-р-р-р!» от машущих крыльев и истошных воплей-криков: «чи-чи-чи»!!! Впрочем, Джо был уверен, что маленькие волнистые гады Шушару уже совсем не боятся — привыкли. А базар-вокзал поднимают просто потому, что им… Скучно! Да и подыграть надо безбилетной пассажирке, с присутствием которой на судне Джо с Полом давно смирились, и теперь даже приветствовали: раз «не покидает» корабль — значит, всё в порядке!

На этот раз Шушары в помещении не оказалось. Зато из рубки, отдуваясь, и протирая заспанные глазёнки, хотя, по идее, ему полагалось «бдить» на вахте, прискакал Пол:

— Чего это они?! Никого же нет!

— Да, верно. — Джо уже убедился, что и правда: никого и ничего, что могло бы вызвать панику, в небольшой кают-кампании не имеется, — Может, просто соскучились по нам. Мы ведь в последний год не часто балуем их своим посещением. И даже кормит и воду меняет им Мать. Манипуляторами.

Это правда: зачастую Джо и Пол не то, чтобы пренебрегали своими обязанностями по уходу, а как-то… ну, лень было: зачем что-то делать, если можно спихнуть эти обязанности на бортовой компьютер?!

Пол задрал голову к подволку. Хотя, конечно, можно было и этого не делать: у Матери микрофоны и динамики трансляции во всех каютах. Так же, как и видеокамеры:

— Мать! Что тут у них происходило? Ты же видишь?!

Мягкий и приятный голос их Хозяйки ответил тут же:

— Вижу, разумеется. Ничего. Абсолютно ничего не должно было вызвать такой переполох, — странно, но попугайчики продолжали орать — даже громче, чем вначале! — перестав, правда, порхать, и словно в обессиленности грохнувшись на пол клетки, откуда и смотрели на людей выпученными круглыми чёрными бусинами глаз, — Я уже три раза воспроизвела записи их житья-бытья перед непосредственно тарарамом, и — ничего!

— Хм-м-м… Непонятно. Приход, что ли, словили?

— Ты про наших попугайчиков гадости не говори, — Джо хмурился, — Если вспомнишь, мы их брали не только как живые датчики для контроля атмосферы корабля, но и для души. А самое главное — как талисман. И «сверхчувствительный» барометр для нахождения агрессивных рас и космических монстров. И они с нами уже семь лет, и ни разу такой сцены из-за ничего не устраивали. Отсюда мораль: что-то учуяли!

— Думаешь… Неужели — Пупырцы?!

— Всё может быть, — Джо прекрасно помнил, что злобные и люто ненавидящие всё живое, что не является пупырцами, инопланетяне, с которыми с огромными трудностями и жертвами удалось лет сто назад заключить хрупкое перемирие, не любят, когда корабли людей вторгаются в «зону их жизненных интересов», — Но я не верю, что Мать по недогляду могла залететь в зону, которую они контролируют. А ещё меньше шансов, что они нарушили границу! «Слово пупырца — твёрже стали!»

— Совершенно верно, — тон Матери был как всегда абсолютно спокоен, а голос — приятен, — Пупырцев здесь нет. И я никогда бы не влетела в оговоренное в Договоре чужое, или запретное пространство. Да и летаем мы обычно в миллионах парсек от тех зон, в которые землянам запрещено соваться. Я же робот, и должна соблюдать и Федеральное Законодательство, и Первый Закон робототехники!

Ну а пупырцев тут действительно нет. С гарантией. Всё уже просканировано. И нет в радиусе миллионов миль ни одного корабля: ни пупырцев, ни вообще — чьих-либо. И планеты — пусты. И, поскольку все они небольшого размера, на них нет даже атмосферы. А пупырцы, как и люди, в вакууме жить пока не научились.

— Ну, стало быть, хоть с этим всё в порядке, — попугайчики вдруг снова принялись метаться по своей большой и удобной клетке, словно с ещё усилившимся страхом, — Вот же блинн! Ну а сейчас-то, когда мы здесь, какого …рена им не хватает?!

— Не знаю. — Джо поджал губы, — Но могу предположить. Их «сверхчутьё» учуяло что-то опасное. И сейчас «Каракатица» продолжает к этому приближаться! Мать! Можешь затормозить, и дать задний ход?

— Могу, разумеется. — послышались щелчки, жужжание, и могучее басовитое вытьё: теперь уже планетарных движков. По ногам ударило тяготением, впрочем, тут же сменившись обычными ощущениями: на полную мощность заработали компенсаторы ускорения: гравитаторы как всегда функционировали бесшумно, — Сделано. Мы затормозили. И теперь отлетаем с такой же скоростью, с какой приближались к местному солнцу. То есть — очень медленно.

Некоторое время напарники молчали, и внимательно наблюдали за пернатыми питомцами. Спустя примерно минуту самец — Джо усмехнулся: до сих пор они так и не остановились на каком-либо из выбранных для попугайчиков имени, и так и продолжали их называть: «раздолбай, и его стервоза», получившая это прозвище за склочный несносный характер, и за то, что и мужа без причин гоняла, и каркас клетки грызла, превращая натуральное дерево