Дом Цепей - Стивен Эриксон

Стивен Эриксон

Дом Цепей

Действующие лица

Тавора Паран, Адъюнкт императрицы

Т'амбер, ее адъютант

Нок, адмирал

Гамет, Кулак Восьмого легиона

Блистиг, Кулак Девятого легиона, прежде командир городской стражи Арена

Тене Баральта, Кулак Десятого легиона, прежде командир Алых Клинков

Темул, юный командир виканов

Нил,

Нетер, виканские ведуны

Лостара Ииль, из Алых Клинков

Жемчуг, Коготь

Кенеб, капитан

Ранал, лейтенант

Смычок, сержант

Тарр, капрал,

Улыба,

Бутыл,

Каракатица,

Корик, солдаты

Геслер, сержант

Буян, капрал

Правд,

Песок,

Тавос Понд,

Пелла, солдаты

Бальзам,

Бордюк,

Навроде,

Наоборот,

Замазка,

Тагг

Гриб, мальчишка-сирота

Ашокский полк

Добряк, капитан

Прыщ, лейтеннат

Корд, сержант

Шип,

Эброн,

Чайчайка,

Хром, солдаты

Синн, сестра Корда

Калам Мекхар, Коготь

Минала, его подруга

Быстрый Бен, Верховный Маг

Хранитель, живет в прибрежной башне

Апсалар, служительница Котиллиона

Резак, ее спутник

Желч, вождь хундрилов

Икарий, бродяга

Маппо, его спутник

Рилландарас, Д'айверс

Искарал Паст, жрец Тени

Могора, его жена

Ша'ик, провидица и жрица Дриджны

Фелисин Младшая, ее приемная дочь

Геборик Руки Духа, бывший жрец

Бидитал, жрец Рашана

Фебрил,

Л'орик,

Камист Рело, маги

Хенарас,

Файэлле, колдуньи

Корболо Дом, главнокомандующий

Леомен, прежде телохранитель Ша'ик

Корабб, его помощник

Матток, вождь племен

Сциллара, прислужница Бидитала

Серожаб, демон

Дарист, дряхлый Тисте Анди

Скиталец, воин

Хоул, колдунья

Онрек Сломанный,

Монок Охем,

Ибра Гхолан, Т'лан Имассы

Тралл Сенгар, Тисте Эдур

Сенешаль Жорруде,

Оренас,

Малачар,

Эниас, Тисте Лиосан

Карса Орлонг,

Байрот Гилд,

Делюм Торд, воины — Теблоры

Синюг, отец Карсы

Палк, дед Карсы

Торвальд Ном, заключенный

Силгар, рабовладелец

Борруг,

Дамиск, его приспешники

Уругал Плетеный,

Берок Тихий Глас,

Кальб Молчаливый Ловец,

Зеник Разбитый,

Халед Рогоносец,

Имрот Жестокая,

Сибалле Ненайденная

Оссерк, Повелитель Неба

Котиллион, Покровитель Ассасинов

Т'рисс, Королева Снов

Дриджна

Дераготы

Пролог

Серые, вздувшиеся, покрытые язвами тела плотно лежали вдоль линии прибоя до самого горизонта. Подобные грудам принесенного приливами плавника, качающиеся на воде и перекатывающееся по песку куски гнилой плоти кишели черными десятиногими крабами. Эти твари размером с монетку только начали веселиться на щедром пиру, подаренным им распадающимся садком.

Море отражало цвет низко нависшего неба. Тусклые пятна свинца сверху и снизу, перерываемые более темной серостью ила; в тридцати длинах весла отсюда — грязная охра едва видимых под заносами верхних этажей утонувшего города. Бури миновали, вода успокоилась над обломками погибшего мира.

Обитатели его были невысокими и широкоплечими. Лица плоские, светлые волосы явно никогда не подстригались. Их мир был холодным, судя по количеству и плотности одежд. Но после распада климат катастрофически изменился. Воздух стал жарким, сырым, в нем разлилась трупная вонь.

Море, рожденное из реки иного Королевства. Из огромной, широкой, охватывавшей целый континент артерии свежей воды, несшей немало плодородного ила. Ее мутные глубины населены громадными сомами и пауками размером с телегу, ее отмели кишат крабами и хищными, лишенными корней растениями.

Река потопом разливалась по обширной и плоской равнине. Дни, недели, месяцы. Бури, созданные произвольным столкновением тропических воздушных потоков с местным климатом, завывали над разливами; неумолимо вздымавшиеся волны губили тех, кто выжил при наводнениях.

Однако разрыв садка каким-то образом закрылся ночь назад. Река иного мира вернулась в природное русло.

Побережье впереди вряд ли заслуживало такого названия, но иное определение не пришло на ум Траллу Сенгару, когда его тащили вдоль берега. Пляж был лишь наносами ила, подступившими к великой стене, что простерлась от горизонта до горизонта. Стена устояла в наводнении, хотя вода на этот раз наступала с другой стороны.

Тела слева, отвесный спуск на семь или восемь ростов мужчины справа. Вершина стены была толщиной около тридцати шагов. То, что стена выдержала приступ целого моря, шептало о колдовстве. Широкие плиты под ногами покрылись грязью, уже высыхавшей под солнцем; песчаного цвета насекомые плясали над коркой, уступая путь Траллу Сенгару и его тюремщикам.

Тралл до сих пор плохо понимал смысл этого слова. Тюремщики. Он боролся со словом. Они же его братья. Родичи. Лица, знакомые с юных лет, лица, которые он помнил улыбающимися, смеющимися, а иногда — полными горя, разделенного им самим. Он был на их стороне, он прошел через все — через славные победы, губительные для душ потери.

Тюремщики.

Больше нет улыбок. Нет смеха. Лица стали напряженными и холодными.

«До чего мы дошли!»

Переход кончился. Руки швырнули Тралла на камни, не заботясь об ушибах, ссадинах и еще сочащихся кровью ранах. Мертвые ныне обитатели этого мира установили вдоль стены прочные железные кольца, горизонтально закрепленные между массивных каменных блоков. Непонятного назначения кольца находились на расстоянии пятнадцати шагов друга от друга и шли вдоль всей стены, насколько мог увидеть Тралл.

Теперь им нашлось новое применение.

Тралла Сенгара обернули цепями, лодыжки и запястья сковали кандалами. Усеянный клепками пояс болезненно стянул грудь. Цепи продели в железные петли и натянули, распиная Тралла над камнями. Под нижнюю челюсть и над языком вставили соединенные железные пластины, чтобы он не мог закрыть рта.

И началось Отсечение. Кинжал описал круг по лбу, затем прочертил полосу, рассекающую круг; острие достало до костей. В рану втерли пепел. Длинную косу срезали грубыми ударами, превращая затылок в кровавое месиво. Уцелевшие волосы натерли густой вонючей мазью — через несколько часов волосы выпадут, оставив его лысым до конца дней.